Исход из Длинного Солнца

— Подождите, скоро он узнает, что мы на одной стороне! Я хочу увидеть его лицо в это мгновение, не могу дождаться!

— Он будет светиться от радости. Если бы вы знали его, как я, вы бы это поняли, — сказала майтера Мята и добавила, обращаясь к Сиюф: — Дайте мне объяснить, потому что все это тесно связано с вашим пониманием того, против кого сражается ваша армия. Мы не только заключили мир между собой, но и дали городу новое правительство. В нашем соглашении зафиксированы два основных положения. Во-первых, наше правительство должно соответствовать Хартии, а это означает, что есть и кальде, и Аюнтамьенто. Мы согласились, что кальде Шелк…

— Мой пленник, — прервала ее Сиюф.

— Не думаю. — Узик наклонился вперед, упершись локтями в старый тесовый стол, его бас заполнил комнату. — Скорее всего, он пленник вашего города. Этого мы еще не знаем и должны обсудить.

Сиюф опять посмотрела на майтеру Мята:

— Когда вас прервал этот мужчина, вы хотели рассказать мне о Хартии вашего города. Мне это кажется интересным.

— Я считаю это жизненно важным. Если мы хотим милости богов, мы должны управлять городом согласно Хартии, которую они нам дали. С самого начала мы пытались этого добиться. И, наконец, добились.

— Я хотела спросить, кто возглавляет правительство, но вы сказали Шелк, которого здесь нет. Тогда кто? Вы?

Майтера Мята покачала головой:

— В военных делах — мой начальник, генералиссимус Узик. В гражданских — советник Потто, председатель Аюнтамьенто.

— В таком случае вам здесь делать нечего, — сказала ей Сиюф и повернулась к Тритону. — И вам тоже, мне кажется. Однако вы оба сидите за этим столом, и один стул еще свободен. Или вы переняли наш обычай приводить с собой подчиненного? Это и есть то объяснение, которого я требую? Тритон для Потто, Мята для Узика, — возможно, для меня Фиалка? Но я так не думаю, должна я сказать.

— Я, можно сказать, вломился сюда, — сказал ей Тритон. — Я новичок. — Ответ прозвучал как угодно, но не скромно.

— А я здесь, — объяснила майтера Мята, — потому что мы считаем вас женщиной, которая не может слушать мужчин.

— Вы схватываете суть дела быстрее всех, кого я знаю, — громыхнул Узик, обращаясь к майтере Мята. — И вы здесь потому, что с вами мы можем добиться успеха в переговорах.

— И мне не так хочется убить его, — признался Потто.

— Он шутит, — уверил Тритон Сиюф.

— Нет, я надеюсь. Вы сказали, что вы — новый советник. И где они нашли вас?

— В Хузгадо, — ответила майтера Мята. — Советник Тритон был комиссаром, который закупал припасы для гвардии кальде, начислял зарплату и все такое. — Она помолчала.

— Когда я начала, когда Ехидна вручила мне меч, я думала, что нам надо будет только сражаться. Теперь я знаю, что сражения — самая маленькая часть войны, и, в некоторых отношениях, самая простая.

Сиюф улыбнулась и кивнула.

— Очень часто совсем другое значит намного больше. Необходимо снабдить припасами людей, которые в них нуждаются, и не только патронами и карабинами, но и едой, кроватями и теплой одеждой. В любом случае частью нашего соглашения стало признание того, что Хартия требует Аюнтамьенто.

Потто, не вставая, поклонился.

— Но не просто Аюнтамьенто, а выборный орган с полным набором советников. Сейчас мы не можем провести выборы из-за состояния дел в городе, но мы обещаем их после года мира. Тем временем нынешние члены продолжат свою службу, а советник Потто останется председателем. Если возникнет необходимость, кальде назначит новых советников, или, в его отсутствие, доверенный совет. В него входят все члены Аюнтамьенто, включая советника Тритона, а также генералиссимус Узик, Его Святейшество и я. Я хотела женщину-советника…

— Они ее не возьмут, — вставила Сиюф. — Они все мужчины.

— …поэтому мы назначили Калужницу. Ее здесь нет, потому что сейчас она объясняет наши действия народу. Я чувствовала, что нам нужна… — на мгновение она замолчала, подыскивая нужные слова. — Нам нужна обычная женщина с необычными способностями. Калужница из бедной семьи, но она из ничего построила успешный извозчичий двор, поэтому у нее есть опыт управления. Кроме того, она — самая храбрая женщина в Вайроне.

— Никто, кроме вас, не сказал бы это, генерал, — пробормотал Узик.

Она отмахнулась от комплимента:

— Так что Калужница для народа и Тритон для Хузгадо.

— И с такими людьми вы готовились сражаться со мной, — задумчиво сказала Сиюф, — но меня там нет. Печально. Я бы побила вас, как мне кажется. Побьет ли вас генерал Римах[61]? Не знаю. Она хороший офицер. Вы спрашивали, люблю ли я свою орду. Зачем?

— Потому что мы надеялись, что вы захотите сохранить ее, — сказал ей Узик, — я хочу сохранить гвардию. Мелкие стычки уже были. Но если мы начнем сражаться всерьез, ваша орда будет уничтожена, а моя гвардия — обескровлена.

— Не говоря уже о том, что произойдет с нашим городом, — добавила майтера Мята, и Узик кивнул: