Исход из Длинного Солнца

— Тур в твоей задней комнате, и он ждет меня. Покажи мне, где это.

— Сестра, нет никого в моей задней комнате.

— Тогда я подожду его там. Эта желтая бутылка. — Она показала. — Как я понимаю, это сотерн?

Толстяк пожал плечами.

— Должон быть.

— Принеси его, и два чистых стакана.

— У меня есть кое-что получше, но за двадцать семь битов. А этот шестнадцать.

— Принеси его. У тебя есть счета для постоянных клиентов? Начни для меня. Меня зовут Абанья.

— Ты хочешь сказать, что заплатишь позже? Сестра, я не могу… убери его обратно!

— Ох уж эти мужчины. — Абанья улыбнулась и шагнула за стойку бара. — Как вы вообще можете смотреть в лицо копьям, если вас пугает даже маленький игломет в моей руке? Давай сотерн и два чистых стакана. Или ты собираешься сбегать за гвардейцами кальде? Они не арестуют офицера Рани, но не думаю, что это понравится моему другу Туру.

— Я никогда не бегаю за прыгунами, сестра.

— Тогда нет необходимости арестовывать тебя, когда они придут. И я не буду должна стрелять в тебя. Хотя, сознаюсь, я подумывала об этом. — В трясущейся руке толстяка зазвякали стаканы, и Абанья улыбнулась еще шире. — Показывай дорогу. И если будешь себя хорошо вести, тебе ничего не грозит.

С ее иглометом, глядящим ему в спину, бармен откинул грязную зеленую занавеску, которая скрывала вход в темный узкий коридор.

— Ты знаешь, — сказала она, — мне кажется, я понимаю этого твоего Рысака. Ведь ты Рысак, а?

Он кивнул.

— Ваши судебные заседания проходят в Хузгадо, а здесь обвиняемые пьют перед тем, как пойти туда. Или если их освобождают. Но сейчас здесь пусто, потому что сейчас ваши суды не работают.

— Задняя комната тоже пуста. — Рысак остановился перед дверью и сглотнул. — Вы можете подождать, ежели хотите, только я закрою…

Она покачала головой.

— …когда вы уйдете. После, хорошо? Если войдет кто-нибудь по имени Тур, я скажу ему, что вы здесь. — Рысак открыл дверь и с удивлением уставился на грязного бородатого мужчину, сидевшего за столом.

Тур, с преувеличенной вежливостью, встал и отодвинул стул для Абаньи.

Она села, и Рысак промямлил:

— Я и забыл, что кальде освободил их всех, и они ушли. Хотя многие из них не могут ходить.

— Я сам оттуда слинял, — сказал ему Тур. — Принеси мне что-нибудь пожрать. И запиши на ее счет.

Абанья кивнула, по-прежнему улыбаясь.

— Спасибочки, что принесли бутыль и заказали жратву, — сказал Тур, когда дверь за Рысаком закрылась. — Похоже, вы держите мазу, леди. — Его голос стал более доверительным. — И я хочу сказать вам, что я тоже в поряде. Обращайтесь с Туром как с кирпичом, и он будет обращаться с вами, как с камнем. Не хотите убрать дуру?

— Нет. Рысак не знал, что ты здесь.

— Он потребовал бы заказать пойло, но у меня не было бабла. Лилия, сечешь? Ну да, я был в ямах. Только что оттуда. Ну, пустой. Только я вам нужен, леди, и вы дадите мне десять карт…

Она рассмеялась.

— …потому как я расскажу вам хрен знает сколько. И я могу нарыть для вас еще больше, а после мы снова пересечемся, лады?

— Открой бутылку и налей себе, сколько хочешь, — сказала она ему. — Я пожалела тебя, поэтому куплю тебе выпивку и еду, если она вообще есть у бармена.

— Вы знаете, кто такой Паук?

— А я должна?

— Твою мать, конечно. У вас есть тута шпионы. Паук знает их всех. И меня он знает, только он не знает, что я работаю на вас.

— Нет, не работаешь. Пока. И кому Паук докладывает, предполагая, что он существует?

— Советнику Потто. Он его правая рука. Вы когда-нибудь слышали о Гокко? А о Гираксе? Бобре? Паке?

Абанья задумчиво посмотрела на него:

— Некоторые из этих имен могут быть мне знакомы.

— Они мертвы, все эти пацаны, и я знаю, как их угрохали. Паук — их хефе, и он жив. Я знаю, где он и чо делает. Могу привести вас, только вы еще не спрыгнули с ума и не заставите меня. Вы знаете, что именно они схватили генерала Мяту?

— Сейчас она свободна. — Абанья убрала игломет в портупею. — Так мне сказали.

— Но вы не поверили.

— Я верю в то, что вижу.

Тур оскалился:

— Меткий выстрел, леди. Лады, лилия, она слиняла. Я могу показать вам ее и Паука, потому как они вместе. Только я точь-в-точь как вы, сечете? И мне бы понравилось поглядеть на ваши деньги.

Абанья вынула из кошелька карту и толкнула ее через грязный расколотый стол прямо к Туру.

* * *

Мимолетно глянув в другую комнату, Синель коснулась кончиком пальца поверхности стекла. Появилось плавающее серое лицо:

— Да, мадам.

— Потише, хорошо? — прошептала Синель. — Кое-кто спит в большой кровати.

— Генералиссимус Сиюф, мадам. Она в поле моего зрения.

— Точняк, и ты ведь не хочешь разбудить ее, а? Так что потише.

— Да, мадам. Я предлагаю, однако, чтобы вы закрыли дверь. Это обеспечило бы дополнительную безопасность, мадам.

Синель покачала головой, ее малиновые кудряшки запрыгали:

— Я должна узнать, если она проснется. А теперь слушай внимательно. Ты знаешь дворец кальде?

— Конечно, мадам.

— Я три-четыре раза обращалась к тамошнему стеклу. Он, то есть кальде, разрешил мне, потому как я его друг. Я хочу знать, ты тот же самый? Тот же самый монитор, с которым я разговаривала?