Исход контракта (СИ)

– Это интересно. Надо разбудить Тая детка. А что еще такого ты знаешь?

- Больше ничего. Но меня интересует хоть какая-то информация о доме моих родителей. Что с ним и в каком он состоянии.

- Это мы можем попробовать узнать. Но нужен Тай, только через его людей нам сейчас реально что-то узнать. Значит так, я иду за сыном, а ты на кухню за завтраком и кофе. Остальное обсудим в столовой, - с этими словами он резко встает и помогает мне подняться.

Мне неловко при Тайлере, ведь я избегала его после пикника почти неделю, но я чувствую себя уже немного увереннее, зная и их историю. И теперь все кусочки пазла становятся на место – они хотят того же, что и я и терять им нечего.

- Так что такое анштальт? – нетерпеливо спрашиваю уже у Тайлера, смотря ему прямо в глаза и понимая, что так решительно я на него смотрю впервые. Впервые за последние месяцы я живая и заинтересованная. У меня есть цель, четкая и ясная.

- Анштальт, это очень специфическая, даже можно сказать уникальная форма организации бизнеса, представляющая собой гибрид классической компании с ограниченной ответственностью и частного фонда. Она не выпускает акций. Права и обязанности в Анштальте разделены между Учредителем и Бенефициарами. Райт похоже это использует как накопления и инвестиции, ну а так же все активы передаются по наследственности. Если простым языком, то тот кто держит в руках эти бумаги по факту обладатель этого бизнеса. Но как в это дело влезть? Анштальт практикуют только несколько стран Европы и довольно закрытых.

Неужели никак нельзя влезть в его систему. Я же там была. Я отпиваю глоток кофе и напряженно пытаюсь вспомнить все, что могу с аукционов. Контракты. Точно. Может это может что-то дать?

- Я подписывала контракты на покупку девушек, как представитель Райта.

- Да, но твоя электронная подпись может быть заблокирована и большой вопрос, являешься ли ты сейчас совладельцем этой гнили, - Роберт переводит свой озадаченный взгляд на Тайлера, - проверишь это?

- Да. Мы должны просчитать каждый шаг. Любая оплошность здесь может иметь катастрофические последствия. Но если бумаги действительно на предъявителя, то в теории ее можно поставить туда как Бенефициара* (совладельца-прим.автора) или даже как доверенное лицо Учредителя.

После завтрака я снова возвращаюсь в кабинет за ноутбуком и работаю дальше над информацией по лотам. Я стараюсь полностью уйти в работу, но после сегодняшнего обсуждения за завтраком мне очень сложно переключиться и не думать действительно о том, что меня беспокоит. Но я стараюсь хоть что-то делать. Они так много уже сделали для меня, что это наименьшее, что я могу сделать для них. Но время тянется и тянется, кажется, каждая минута уходит на часах со скоростью улитки в ожидании хоть какого-то продвижения. И мне остается только ждать, погружаясь в информацию о предметах искусства, приготовленных на выставку.

Уже после обеда горничная просит меня спуститься к Роберту в кабинет. Я срываюсь с места и, чуть не сбив горничную с ног, почти бегом преодолеваю коридор и лестницу на первый этаж. Забыв даже постучать, так без стука и влетаю в кабинет, учащенно дыша.

- Алекс, смотри, – он разворачивает ко мне экран ноутбука, увеличив изображение, и я замираю. Дыхание перехватывает, а во рту моментально пересыхает. На экране красочными привлекающими буквами мелькает надпись о продаже, а под ней выставлен мой дом, место дорогое для меня, начиная от каждого кирпичика, и заканчивая маминой любимой столешницей. По спине подневольно проходит холодок страха. Нет. Нет. Нет! Я не могу его отдать! Это моё, то, что грело мне душу последние годы, то чем я жила и дышала.

- Дело в том, что мы сейчас под слежкой и никак не можем выкупить твой дом, как и ты. По поддельным документам можно всё вычислить: и кто эти люди на самом деле, и кто делал эти документы. Здесь лазеек нет, я уже думал, но, увы детка, - Я перевожу свой взгляд на Роберта, полный боли и отчаяния, но он только разводит руками. – У Райта много концов и щупалец, он всё может узнать.

Они спасли мне жизнь, но то, что мне было дорого, от меня уплывает, как вода просачивается сквозь пальцы, и я не могу это предотвратить. И вот он момент, когда понимаешь, что у тебя нет ничего: ни гордости, ни чести, а теперь еще и детства.

Я смотрю на экран ноутбука, и на глаза наворачиваются слёзы, а к горлу подкатывает ком. Закрываю рот рукой, чтобы не вскрикнуть от отчаяния. Сколько, сколько я ещё должна вытерпеть в своей жизни? За что?

- Но у нас есть один вариант спасти этот дом, - слышу позади меня уверенный голос и приближающиеся шаги Тайлера, - и это единственный способ тебе помочь. Мы можем его купить законно и так, что и придраться будет не к чему. Ты сможешь. До конца аукциона 8 часов, документы будут готовы за 5, а значит, у тебя есть всего час подумать Алекс.

- Подумать? – я моментально оборачиваюсь к Тайлеру, - над чем? Каким образом я его куплю?

- Как моя жена, Алекс. – Он выпрямляет плечи и кажется ещё больше и выше, чем обычно. Его взгляд твердый и решительный, то, чего так не хватает мне.