Исход. Первый пояс

— Ты сознательно вредил Ордену, разрушал его будущее, за глаза делил его послушников на талантов и мусор. Из-за тебя Орден ослаб, лишился многих талантов. Ты предал Орден, комтур. Предал. Орденские возвышалки отправлялись в чужие земли. В Сто Озёр. Ты... — Я с ухмылкой оглядел хрипящего Дормата, который уже упал на колени. — Ты ведь делал так и в Академии? Или там действовал по-другому? Крал у наших талантов уже лечебные зелья, делая их калеками?

Похоже, что я угадал, Дормат схватился за грудь, его Указы налились ярким свечением и вдруг исчезли. Вместе с жизнью Дормата, который ничком рухнул под ноги Хтирою. Тот наконец опустил меч и презрительно процедил:

— Предатель.

Я обвёл ряды орденцев, остановившись на бледном старике-артефакторе, который всё ещё стоял в шаге от меня, вкрадчиво спросил:

— Кто ещё хочет признаться в предательстве Ордена? Кто нарушал запреты, закрывал глаза на чужие нарушения, запускал руку в запасы Ордена, открывал рот, когда не следовало или... — Я усмехнулся под маской. — Молчал, когда нужно было говорить? Кто шагнёт вперёд добровольно, не дожидаясь, когда я сам призову его к ответственности? Ты, старик Сой, ничего не хочешь мне сказать?

Артефактор побелел ещё сильнее, склонился в поклоне, на этот раз глубоком, словно послушник приветствовал управителя:

— Старший, на мне нет никакой вины перед Орденом.

Либо он не лгал мне, либо умел гораздо лучше, чем мёртвый Дормат, утаивать от самого себя свои помыслы, но его Указы остались спокойны. В отличие от Указов других людей. Мой палец ткнул в того парня, что принёс ларец:

— Взять его!

На этот раз действовал охранитель Ратий. Одним Шагом он перенёсся из-за моей спины к парню, быстро ударил его ладонью в грудь, похоже, совместив это с Дланью Ордена. А я указывал дальше:

— Парень с топором. Блондин с зелёными прядями и жёлтыми рукавами. Низкая черноволосая девушка из Академии. Старик с носом крючком. Мужчина...

Их скручивали рядом стоящие. В конце концов те, кто чувствовал хоть какую-то вину, попытались бежать не дожидаясь, пока я укажу на них. К моему удивлению и проклятьям Хтироя, и среди его стражников с красными отворотами нашлось двое таких. Не знаю даже, почему они бросились бежать. Над ними не было больше Указов, кроме верности мне. Но видимо какие-то проступки имелись, а нервы не вынесли происходящего на площади.

Передо мной на коленях стояло почти два десятка человек. Много. Кто знает, в чём они виноваты? Я точно не собирался это выяснять. Я взглянул в сторону:

— Хтирой, займись. Пусть им заблокируют Возвышение и поместят в камеры. Допросят и выяснят их проступки.

Тот без промедления кивнул, ткнул пальцем в сторону:

— Служба порядка и наказания, ко мне!

Идя к городу, я заявил, что не буду убивать тех, на кого мне указал Тортус и Лиора. Но первый из этих людей уже мёртв. И я убил его. Но не своими руками, а своими словами. Даже себе не могу ответить: я выполнил своё обещание или нарушил? И где остальные? Какой-то парень служитель собрал рассыпавшиеся амулеты, с поклоном поднёс мне ларец, и я бросил туда тот, что всё ещё сжимал в руках. Спросил:

— Ратий, я знаю, что старейшина Тумас уехал вместе с Магистром. Но где Равой? — его появления я тоже опасался всё это время, но обошлось. И это странно.

— Э-э-э, — растерялся Ратий, — старший, не мне следить за ним.

— Верно, — мне оставалось лишь кивнуть и спросить о других: — А где Фарос и Элиас?

— Первый с утра ушёл в квартал Сорока Семей, а второй где-то в городе у восточной стены.

Как удачно. Я довольно улыбнулся. Похоже, что я даже знаю, кто именно станет следующим предателем. Вскинув руку, я повысил голос:

— Собратья, очищение Ордена только начато. Старик, что зарабатывал на наших талантах, лишь жалкий вор. А где же тот, кто помог Ста Озёрам напасть на старейшин и комтуров стражи и границ? Идёмте, я покажу его вам.

Шагая прочь с площади, я продолжал улыбаться. Месть за мою руку уже близка.

Глава 15

По знаку Хтироя три десятка стражников выплеснулись за ворота цитадели. Сам же попечитель с лёгким поклоном предложил мне жестом следовать за ними. Но едва я сделал первый шаг, как из-за стены послышались выкрики:

— Приветствуем старшего!

Хтирой вздрогнул, разогнулся, вглядываясь в улицу за воротами, а Указ над его головой на миг налился светом, заставляя содрогнуться ещё раз, на этот раз от боли. Я спокойно смотрел на это, дожидаясь, когда он совладает с мыслями. Хтирой больше всех знает обо мне, не удивительно, что у него нашлись какие-то подозрения. Скорее удивительно то, что во время моего противостояния с Дорматом он ни разу не усомнился. А сейчас допустил мысль об измене мне. Кого же он рассчитывает увидеть за воротами? Я усмехнулся, наблюдая, как бледнеет лицо Хтироя под взглядом моей деревянной маски.