Исход (СИ)

Теперь мне становится интересно не на шутку. Что она может мне ещё предложить? Какую то тайну почившего двора? Секреты императорской тайной службы? Родовое знание? Аора медленно подходит к двери, защёлкивает засов, затем возвращается ко мне. Становится так, чтобы я видел её всю, бросая взгляд на плотно занавешенные окна. Ох, не нравится мне это…

— Вы действительно собираетесь выставить меня и дочь завтра днём прочь из вашего дома?

Киваю в ответ.

— Потому что вы ничем не обязаны ни моему покойному мужу, ни, тем более, лично нам?

Опять согласный кивок.

— А если вам придётся…

Прерывается, затем поднимает руки и начинает торопливо, нервно расстёгивать крохотные пуговицы платья.

— Что вы делаете, баронесса?

Женщина заливается краской стыда, тем не менее не прекращая своего занятия:

— Больше у меня с собой ничего нет… Кроме самой меня. Очень многие мужчины… Вас не интересуют ни деньги, ни драгоценности… На вас не действуют слёзы… Что я могу ещё дать вам, кроме себя самой?

— Предлагает оценить товар?

Она зло выпаливает, забыв о скромности. Похоже, я разозлил её до глубины души.

— Да! Можете взглянуть на то, что будет вашим, если вы спасёте нас!

Сдёргивает платье, оставшись в нижнем белье. Ну… Что сказать… За толстым слоем нижних юбок, корсетов и рубашки видно ровно столько же, сколько и тогда, когда платье на женщине. Единственное, что меняется — её щёки становятся пунцовыми. Мне смешно и… Скучно. Чего-то похожего я от неё и ожидал. Молчание становится нестерпимым. Для неё. Мне то… И женщина не выдерживает:

— Неужели и я вам неинтересна, эрц?!

Машу рукой.

— Демон с вами, баронесса. Оставайтесь. В конце концов, два рта меня не объедят, а при первой же возможности я отправлю вас в Океанию.

— А почему не в Нуварру?!

Не выдерживает она. Поясняю:

— А зачем вы там нужны? Вы ничего не умеете, ничего не знаете. Нахлебники нам в государстве не нужны. Нуварра принимает тех, кто имеет специальность, может работать, обладает жаждой знаний, чтобы принять нашу науку. А что можете вы? Допустим даже, что вы хорошая мать и жена. Способны переступить через гордость и стыд, чтобы спасти свою дочь. Но этого мало. Что вы умеете ещё?

Она опускает голову, держа в руке своё скомканное платье. Машу рукой в этаком презрительном жесте:

— Оденьтесь, баронесса. И мой совет на будущее — соблазнить нуваррца вашим нижним бельём просто невозможно. Скорее — наоборот. Разденься вы совсем — тогда ещё можно было попытаться добиться своего. Или приди вы ночью в постель. А в таком виде, простите, это просто… Гхм… Мне смешно. Поскольку, что в верхнем платье, что в нижнем — выглядите вы одинаково. Всё тело, каким бы роскошным оно не было, забронировано, словно императорский военный броненосец.

Женщина алеет ещё больше, хотя кажется, что дальше некуда:

— Вы желаете, чтобы я разделась совсем?!

— Упаси вас Боги, госпожа! Наоборот, я хочу, чтобы вы, наоборот, оделись и покинули мой кабинет. Я уже сказал — пока можете остаться в доме. А там будет видно.

Она торопливо натягивает своё балахон, пальцы не слушаются, и пуговички не лезут в петли. А их тут не один десяток…

— Долго вы ещё, баронесса?

— Лучше бы помогли!

Не подумав выпаливает она.

— Желание дамы — закон.

Я подхожу к ней и с ловкостью, выдающей немалый опыт, быстро застёгиваю её наряд, помогаю одёрнуть и поправить. Машинально она бормочет:

— Спасибо…

Затем кровь отливает от её щёк. Она покачивается, начинает заваливаться. Едва успеваю подхватить за талию, поддержать.

— Ноги не слушаются…

Шепчет она мне. Помогаю дойти до небольшой софы в углу. Усаживаю.

— Переволновались?

Аора кивает.

— Сейчас.

Нахожу в аптечке кофеин, наливаю стакан воды, протягиваю ей пилюлю и сосуд.

— Примите.

Женщина с благодарностью кивает, глотает лекарство, запивает. Я забираю у неё стакан, ставлю на подоконник. Пара минут молчания — бледность на её щеках сменяется слабым румянцем.

— Как себя чувствуете, госпожа?

— Уже лучше.

— Хорошо. Тогда можете идти спать. И не волноваться. По крайней мере, вы будете в безопасности…

— Спасибо вам, эрц…

Шепчет она. Встаёт, с любопытством смотрит на шкатулку:

— Может, теперь покажете, что там?

Но я прячу её обратно в стол:

— Думаю, не стоит…