Исход (Том 1)

Гарольд, конечно, станет возражать, хотя бы из принципа. Черт тебя побери, Гарольд, когда ты, наконец, повзрослеешь!

Не забыть: В начале 80-х была нехватка бензина, потому что все жители Америки ездили на чем-нибудь, мы истратили большую часть наших топливных ресурсов, и арабы просто-таки схватили нас за горло. У арабов было столько денег, что они буквально не могли их потратить. Была также рок-н-рольная группа, называвшаяся «Ху», которая иногда заканчивала свои представления, разбивая гитары и усилители вдребезги. Это называлось «заметный уход».

8 июля 1990 г.

Уже поздно, и я снова устала, но попытаюсь записать как можно больше, прежде чем мои веки начнут СЛИПАТЬСЯ. Около часа назад Гарольд дописал свою очередную табличку (с меньшим успехом, должна сказать) и установил ее на лужайке перед Стовингтонским заведением. Стью помогал ему и при этом сохранял полное спокойствие, несмотря на все старания Гарольда вывести его из равновесия.

Я пыталась подготовить себя к разочарованию. У меня и мысли не было, что Стью обманывает нас, и я действительно считаю, что и Гарольд никогда не допускал такой возможности. Поэтому я была уверена, что все они там умерли, но все равно это так расстроило меня, что я расплакалась. Я просто не могла сдержаться.

Но не я одна была расстроена. Когда Стью увидел это место, он смертельно побледнел. На нем была сорочка с короткими рукавами, и я увидела, что у него появилась гусиная кожа. Его глаза, обычно голубые, стали пронзительно-серыми, как океан в непогоду.

Он показал на третий этаж и сказал:

— Там была моя комната.

Гарольд повернулся к нему, и я увидела, что он готов к одному из патентованных Хитромудрых Комментариев Гарольда Лаудера, но, увидев выражение лица Стью, даже он заткнулся. Считаю, что с его стороны это было мудрым решением.

Немного погодя Гарольд предложил:

— Что ж, давайте зайдем внутрь, посмотрим.

— Зачем тебе это нужно? — спросил Стью, и в его голосе проскользнули истеричные нотки. Чувствовалось, что он сдерживается из последних сил. Это испугало меня, по большей части из-за того, что обычно он холоден как лед.

— Стюарт… — начал было Глен, но Стью перебил его.

— Зачем? Разве вы не видите, что это мертвое место? Ни людей, ни солдат, ничего. Поверьте, — сказал он, — если бы они были здесь, то уже выбежали бы к нам. И нас бы закрыли в этих белых комнатах, как подопытных трахнутых кроликов. — Затем он взглянул на меня и сказал: — Извини, Фран, я не хотел так выражаться. Просто я очень расстроился.

— Что ж, тогда я пойду туда, — сказал Гарольд. — Кто идет со мной?

Но я-то видела, что, даже пытаясь быть ВЕЛИКИМ и МУДРЫМ, Гарольд и сам был напуган.

Глен проговорил, что он может пойти, и Стью сказал:

— Ты тоже пойди, Фран. Посмотри. Удостоверься сама.

Я хотела сказать, что останусь с ним, потому что он кажется таким напряженным (и потому что я действительно не хотела идти туда), но тогда еще больше обострились бы отношения с Гарольдом, поэтому я согласилась.

Если мы — я и Глен — и сомневались в истории Стью, мы сразу же отбросили все сомнения, как только открыли дверь. Запах. Точно такой же запах преследовал нас в тех городах, через которые нам приходилось проезжать, запах сшивших помидоров, и, о Господи, я снова плакала — ну разве это справедливо, когда люди не просто умирают, но еще и воняют так?

Вот я второй раз за день ОТЛИЧНО НАРЕВЕЛАСЬ, но, что бы ни случилось с Малышкой Фран Голдсмит, Нашей Девчушкой-Попрыгушкой, привыкшей грызть ногти и сплевывать на ковер, — ха-ха, как говорит пословица. Что ж, обещаю, сегодня больше не будет слез.

Мы все же вошли внутрь — думаю, из болезненного любопытства. Не знаю, как там другие, но мне хотелось посмотреть ту комнату, в которой, как заключенного, держали Стью. Но не только запах — в здании было так холодно после уличной жары. Много гранита, мрамора, а может быть, действительно фантастическая изоляция. На втором этаже было теплее, но этот ужасный запах… и холод… как в могиле.

Там было так муторошно, как в доме с привидениями, — мы, все трое, сбились вместе, как овцы, и я была рада, что взяла с собой ружье, хотя оно только 22-го калибра. Звук наших шагов эхом возвращался к нам, как будто кто-то крался за нами, и я снова вспомнила о том сне, в котором мне являлся темный мужчина в балахоне. Неудивительно, что Стью не захотел идти с нами.