Исход (Том 2)

Глен: Я предлагаю созвать следующее общее собрание 25 августа. И я собираюсь выдвинуть на нем несколько вопросов для обсуждения. Мне бы хотелось начать с указания на то, что может удивить вас. Мы предполагали, что в Зоне собралось около шестисот человек. Ральф очень скрупулезно составлял списки людей, прибывающих большими группами, и при подсчете населения мы основывались на этих данных. Но были также люди, приходившие поодиночке, вдвоем или втроем. Поэтому сегодня утром я отправился вместе с Лео Рокуэем в зал «Чатакуа» и подсчитал количество мест. Шестьсот семь кресел. Теперь вам это говорит о чем-нибудь?

Сьюзен Штерн сказала, что люди стояли и в проходах, и позади кресел, когда не смогли найти свободное место. Тогда мы все поняли, на что намекает Глен, и я думаю, что было бы вполне уместно сказать, что вся семерка просто взорвалась.

Глен: Мы не можем точно утверждать, сколько человек сидело и стояло, но я отлично помню собрание и считаю, что сотня стоящих — число весьма приблизительное. Таким образом, в Зоне собралось намного больше семисот человек. В результате наших с Лео открытий я предлагаю, чтобы одним из пунктов повестки дня очередного собрания стал вопрос о Комитете по переписи населения.

Ральф: Что ж, сукин я сын! Ведь это было моей обязанностью.

Глен: Нет, это не твоя вина. У тебя на огне стояла дюжина утюгов, Ральф, и, я думаю, все мы согласны, что ты хорошо управлялся с ними… но даже если в день поодиночке приходило четыре человека, то в неделю их набирается уже под тридцать. Но, по моим наблюдениям, их было двенадцать или четырнадцать в день. Они же не бежали к нам сломя голову, чтобы объявить о своем прибытии, а после исчезновения матушки Абигайль вообще не осталось места, где можно было бы рассчитывать на их приход.

Франни Голдсмит поддержала предложение Глена включить в повестку дня собрания 25 августа пункт о Комитете по переписи населения и о возложении на него ответственности за внесение в списки каждого жителя Свободной Зоны.

Ларри: Я полностью за это предложение, если существуют веские причины для этого. Но…

Ник: «Но что, Ларри?»

Ларри: Ну… разве у нас мало других проблем, кроме бюрократической возни?

Франни: Я могу выдвинуть одну из веских причин прямо сейчас, Ларри. Если Глен прав, то нам следует поискать более вместительный зал для следующего собрания. Это одно. Если к двадцать пятому числу количество людей превысит восемьсот, их всех просто не вместит старый зал.

Ральф: Господи, я даже не думал об этом. Я говорю вам, что не уклонялся от своей работы.

Стью: Успокойся, Ральф, ты все делал хорошо.

Сьюзен: Итак, где же мы проведем это чертово собрание?

Глен: Минуточку, минуточку. Все по порядку. Предложение выдвинуто, и за него нужно проголосовать.

Проголосовали 7:0 за внесение вопроса о Комитете по переписи населения в повестку дня следующего собрания.

После этого Стью предложил провести собрание 25 августа в зале «Манзингер», вместимость которого намного больше — возможно, более тысячи посадочных мест.

Затем Глен снова попросил слова.

Глен: Прежде чем мы пойдем дальше, мне хотелось бы подчеркнуть еще одну причину важности создания Комитета по переписи населения, намного более серьезную, чем знание того, сколько напитков и коробок с чипсами подготовить к вечеринке. Мы обязаны знать, кто именно прибывает… но мы также обязаны знать, кто выбывает. Видите ли, я считаю, люди уходят. Возможно, это паранойя, но я могу поклясться, что некоторые примелькавшиеся лица больше не попадаются мне на глаза. В любом случае, после подсчета мест в зале мы с Лeo решили заглянуть к Чарли Импенингу. И знаете что? Дом пуст, вещи Чарли исчезли, точно так же как и его машина.

Ропот среди присутствующих.

Ральф спросил, какая польза от знания того, кто уезжает. Он сказал, что если люди, подобные Импенингу, хотят перейти на сторону темного человека, то мы должны смотреть на это как на счастливое избавление. Некоторые члены Комитета стали аплодировать Ральфу, покрасневшему от этого, как школьник.

Стью: Я все же согласен с Гленом. Это будет постоянная утечка информации.

Ральф: И что же мы сможем сделать? Отправить их в тюрьму?

Глен: Хотя это и звучит грубо, но думаю, что нам следует хорошенько обсудить и подобную возможность.

Франни: Нет, сэр. Засылка разведчиков… это я еще могу переварить. Но заточать людей за то, что им не нравится, как мы все это делаем? Господи, Глен! Это уже область тайной полиции!

Глен: Да, именно к этому все и идет. Но наше положение здесь еще слишком неустойчиво. Вы вынуждаете меня занять оборонительную позицию, но это нечестно. Я же спрашиваю только, хотите ли вы позволить и дальнейшую утечку мозгов к нашему Противнику.

Франни: И все же мне не нравится это. В 50-е для Джо Маккарти[11] это был коммунизм. Для нас — наш темный человек. Как замечательно и удобно для нас!

Глен: Франни, ты готова к такому случаю, когда некто может уехать отсюда, увозя с собой очень важную информацию? Например, то, что матушка Абигайль исчезла?