Исход (Том 2)

— На пол. На полу очень удобно. Мы должны поговорить, и поговорить честно. Лжецы сидят на стульях, поэтому мы избегаем их. Мы будем сидеть подобно друзьям с двух сторон костра. Садись, девочка. — Его глаза вспыхнули от подавляемого веселья, казалось, его просто распирает от еле сдерживаемого смеха. Он сел, скрестив ноги, и призывно взглянул на нее снизу вверх, казалось, говоря: «Ведь не собираешься же ты позволить мне сидеть в одиночестве на полу этого странного кабинета».

После секундного колебания Дайана села, скрестив ноги и положив руки на колени. Она чувствовала успокаивающую тяжесть ножа.

— Ты была послана сюда, чтобы следить, дорогая, — сказал он. — Это точное описание ситуации?

— Да. — Отрицать было бесполезно.

— А ты знаешь, какая участь обычно уготована разведчикам во время войны?

— Да.

Улыбка его сияла, как солнце.

— Тогда разве это не удача, что мы не воюем, твои люди и мы?

Она удивленно посмотрела на него.

— Нет, не воюем, — с проникновенной искренностью произнес он.

— Но… вы… — Тысяча сбивающих с толку мыслей пронеслась у нее в голове. «Индиан-Спрингс». Ракеты. Мусорщик с его дефолиантом и напалмом. То, как беседа всегда меняла направление, когда имя этого человека — или его присутствие — входило в разговор. И тот юрист Эрик Стреллертон. Бродит по пустыне с перегоревшими мозгами.

«Он всего лишь смотрел на него».

— Разве мы напали на вашу так называемую Свободную Зону? Сделали хоть что-нибудь враждебное по отношению к вам?

— Нет… но…

— А вы напали на нас?

— Конечно, нет!

— Нет. И у нас нет никаких планов в этом направлении. Посмотри! — Неожиданно он вскинул правую руку и свернул ее трубой. Глядя сквозь отверстие, она могла видеть пустыню за стеклянной стеной.

— Великая Западная пустыня! — выкрикнул он. — Невада! Аризона! Нью-Мексико! Калифорния! Огромное количество моих людей в штате Вашингтон, вокруг Сиэтла и в Портленде, штат Орегон. Есть они и в Айдахо, и в Нью-Мексико. Мы слишком разбросаны, чтобы думать о выступлении. Мы более уязвимы, чем ваша Зона. Свободная Зона напоминает хорошо организованный муравейник или коммуну. У нас же конфедерация во главе со мной как признанным лидером. Места хватит и для вас, и для нас. Места будет достаточно и в 2190 году. Это в том случае, если наши дети будут жить, а это мы узнаем месяцев через пять. Если они будут жить, а человечество размножаться, то пусть наши правнуки воюют, если они не поделят кость. Или правнуки наших правнуков. Но ради чего, скажи на милость, воевать нам?

— Не из-за чего, — пробормотала Дайана. В горле у нее пересохло. Она чувствовала изумление. И что-то еще… было ли это надеждой? Она смотрела ему в глаза. Казалось, она не могла отвести взгляд, да и не хотела этого. Она не сходила с ума. Он вовсе не сводил ее с ума. Он был… очень разумным, здравомыслящим человеком.

— Для войны между нами не существует экономических причин, как и технологических. У нас несколько различные политические системы, но это несущественно, к тому же нас разделяют Скалистые горы.

«Он гипнотизирует меня».

Огромным усилием воли Дайана отвела взгляд и через его плечо посмотрела на луну. Улыбка Флегга слегка потухла, по его лицу, казалось, пробежала тень раздражения. Или ей это только показалось? Когда она снова посмотрела на него (более осторожно на этот раз), он снова ласково улыбался ей.

— Вы убили Судью, — хрипло сказала она. — Вам что-то нужно от меня, а когда вы это получите, меня вы тоже убьете.

Он спокойно смотрел на нее.

— По всей границе между Айдахо и Орегоном расставлены пикеты, и они действительно искали судью Фарриса, это правда. Но не для того, чтобы убить его! Приказано было доставить его ко мне. До вчерашнего дня я был в Портленде — я хотел поговорить с ним так, как разговариваю теперь с тобой, дорогая, — спокойно, обстоятельно, разумно. Двое моих пикетчиков выследили его в Копперфилде, штат Орегон. Он открыл огонь, смертельно ранил одного, а второго убил наповал. Раненый убил Судью, прежде чем умер сам. Мне очень жаль, что все так получилось. Жалею больше, чем ты в состоянии понять. — Глаза его потемнели, и в этом она поверила ему… но, возможно, не так, как он хотел, чтобы она поверила. И снова Дайана почувствовала холод.

— Здесь об этом говорят иначе.

— Верь им или верь мне, дорогая. Но помни, какой приказ я им отдал.

Он был убедителен… чертовски убедителен. Он казался почти безвредным — но он не был таковым на самом деле, ведь так? Это чувство возникло только от того, что он оказался человеком… или чем-то, что выглядело, как человек. И это в достаточной степени облегчало задачу превращения Дайаны в некое подобие Глупышки Пэтти.

Он прекрасно владел искусством вдребезги разбивать все аргументы… но то, как он это проделывал, встревожило Дайану.

— Если вы не затеваете войну, тогда зачем реактивные самолеты и все прочее в «Индиан-Спрингс»?