Исходный код денег

Потом выяснилось, что капитан радовался хлипкому человеческому материалу, из которого ему представлялась возможность вылепить настоящих воинов так, как он сам это понимал. Его представление об идеальном воине отстало веков эдак на двадцать пять. Он часто ставил в пример древнегреческих гоплитов, чрезвычайно сильных и выносливых, способных несколько часов подряд сражаться в тяжелых доспехах. Но в конце двадцатого века армии имели несколько другое вооружение, и танковый дивизион разгромил бы всех древних греков, вместе взятых. Хотя, возможно, ротный здраво оценивал ситуацию. Если бы сохранились масштабы хищения оружия, лет через пятьдесят русским воинам пришлось бы драться голыми руками.

При всей своей занятости Игорь находил время для общения со Звонцовым. Иногда субботними вечерами они сидели за бутылочкой коньяка, болтая на разные отвлеченные темы. Неистощимой казалась армейская тема. В Вооруженных силах было столько глупостей, что человек, обладающий чувством юмора, мог долго рассказывать всякие забавные истории. Один из сослуживцев Звонцова, недоучившийся студент, отчисленный за хроническую неуспеваемость, заносил в специальную тетрадочку особо нелепые фразы офицеров. Однажды тетрадь нашел командир взвода, исполнительный и туповатый служака. С трудом разбираясь в почерке рядового, он начал зачитывать вслух:

– В армии должно быть единообразие. А то получится, как у щуки, рака и утки. Утка тянет в небо, щука в реку, а рак в кусты, соответственно… Ты что плюешь в строю? Ты что, верблюд, у тебя что, хобот есть?.. Часовой на посту, как член у жеребца, должен всегда стоять… Что это за такие записи, рядовой?

– Я, товарищ старший лейтенант, конспектирую некоторые ценные указания, чтобы потом безошибочно их выполнять.

– Да? Ну ладно, конспектируй дальше, – произнес старлей и вернул тетрадь.

Алексей иногда жаловался на свою незадачливую судьбу. Ни до армии, ни во время службы он не успел получить нормальной профессии и теперь горбатился за очень скромное вознаграждение. Игорь поначалу ему только сочувствовал. При всей их дружбе он не мог взять Звонцова к себе. То, что Алексея использовали бы только на подхвате, – еще полбеды. Григорьева не поняли бы его сотрудники, люди умелые и квалифицированные. В их маленьком коллективе устроенный по блату человек мог стать причиной недовольства и ослабления дисциплины. Допустить этого Григорьев не мог.

Но сочувствие оставалось, и оно толкнуло Игоря на роковую ошибку. Как-то Звонцов сказал о своей мечте – когда-нибудь приобрести нормальный мотоцикл. Стоил он всего пять тысяч долларов, но таких денег у Алексея не было и не предвиделось.

И тогда Григорьев подумал: «Почему бы нет?»

Отношения у них со Звонцовым были самые доверительные, они посвящали друг друга в почти любые секреты. Из армии Алексей вернулся настоящим крепышом, и он, пусть и совсем мало, занимался самбо.

– Очень нужны деньги? – спросил Игорь.

– Не то слово, – вздохнул Алексей.

– Я немножко знаю одних ребят. Им нужен третий. С ними ты можешь хорошо заработать. Только на это тебе надо решиться.

– Что-то криминальное, – догадался Звонцов.

– Вроде того. Они угоняют автомобили.

– Хорошенькое занятие.

– Хорошего в нем мало, зато денежное. А ты в армии окреп и немного знаешь самбо. Сгодишься постоять на стреме.

– Мне надо подумать.

– Думай, только быстро. Людям нужен всего один человек, а ты сам видишь, что творится в стране. Сейчас полно желающих по легкому срубить бабки.

Алексей несколько часов проворочался в постели. Даже спиртное, обычно действовавшее как легкое снотворное, не помогло. Он все думал о предложении друга. Тут, как говорится, и хочется и колется. О моральной стороне вопроса он словно забыл. Звонцова беспокоили возможные последствия, если случится прокол. Ведь посадят, как пить дать посадят! Все же после зрелых размышлений он решил, что вероятность угодить в лапы милиции слишком мала, а приобрести мотоцикл очень хотелось.

«Один раз можно», – Алексей закрыл глаза и тут же дернулся, словно от удара электрическим током. Интересно, почему он решил, что все ограничится единственным разом. Это же уголовники; если угодить в их компанию, они тебя так просто не отпустят, заставят снова и снова отправляться на дело. Рано или поздно это закончится арестом и тюремным сроком. А идти в тюрьму Звонцову совсем не хотелось, даже будучи обладателем вожделенного мотоцикла. На следующий день – благо было воскресенье – Алексей отправился к Григорьеву.

– Знаешь, Игорь, я, наверное, откажусь. Мне же не удастся соскочить, когда захочется, – при этом он с надеждой посмотрел на Григорьева.

Но чуда не произошло.

– Соскочить? А ты сам подумай. Это же не детская игра в прятки – если надоело, взял и ушел. Тут дело серьезное. Человек, который намеревается соскочить, едва начав работать, вызовет серьезные подозрения. А вдруг он решил стукнуть в милицию? Не, дружище, с такими мыслями ты даже не берись.