Исходный код

– Я решительно не понимаю, коллега, почему вас не беспокоит испытуемый номер два, – благообразного вида пожилой мужчина в белом халате сидел в кресле у камина и неторопливо размешивал сахар в фарфоровой чашке. Напротив него в таком же кресле расположился высокий худой тип. На лице худого играла блаженная улыбка.

– Пустое, Дмитрий Вениаминович. Не стоит отвлекаться по мелочам. Система безопасности нашего комплекса универсальна, аппаратура безотказна, так что нам с вами ничего не грозит.

– А если придется сворачиваться? – не уступал пожилой ученый. – У меня же тут горы информации. Целая библиотека отчетов и проб, пленки, в конце концов.

– Друг мой, – худой перевел взгляд на собеседника и покачал головой. – Вы живете в век цифровых технологий. Все данные давно уже переведены в цифру и отсканированы. – В тонких пальцах худого появился серебристый прямоугольник флешки, и он помахал им перед лицом собеседника. – Да и потом, с чего вы взяли, что мы будем куда-то переезжать? У нас тут лаборатории, отлаженные каналы поставки, в конце концов, мы работаем под эгидой местного и Федерального правительства, а это что-то да значит. Нет, Дмитрий Вениаминович, как ни крути, а прикоснуться к абсолютному порядку хочет каждый. Вспомните, сколько хотели заплатить американцы за ваши разработки?

– Помню, – кивнул ученый и отхлебнул из чашки. – Я был удивлен, но они хотели слишком много. Исходные бинарные коды, синусоиды постоянности и все то, над чем мы трудились так тяжело и долго. Вот захотели бы они стать не хозяевами, а компаньонами, вышел бы другой разговор.

– Да, – усмехнулся худой. – Теперь они кусают локти. ГРУ уже утомилось вытаскивать из рядов наших программистов их шпионов и отражать цифровые атаки извне. Одно хорошо – хлеб свой едят не напрасно.

– А что наш столичный гость?

– Отдыхает. Вчера прибыл из электронного сафари. Сегодня спит. Двойнику, как всегда, отдуваться на открытии саммита большой двадцатки.

В дверь внезапно постучали, и на пороге гостиной появился запыхавшийся лаборант.

– Господа, – осторожно кашлянув в кулак, посетитель сделал неуверенный шаг вперед. – В институте происшествие, у человека сердечный приступ.

– А мы-то чем можем помочь? – удивился пожилой.

– И то верно, вызывайте скорую – предложил худой. – Нам еще шумихи вокруг института не хватало. Не превращайте бытовой случай в повод для сплетен в желтой прессе.

– Да скорая-то уже прибыла, но безопасники волнуются, – развел руками лаборант.

– А что не так? – насторожился худой.

– Неправильная скорая, говорят.

– Так пусть проверят. Им же деньги за их труды платят. Оторвут задницы от кресел и прогуляются.

– Делают. Я вас зашел предупредить. Все строго по инструкции.

Препаратов, симулирующих тот или иной недуг, в арсенале ГРУ всегда было предостаточно. Иногда, чтобы уйти от слежки или выскользнуть из цепких лап преследователей, агент принимал таблетку или делал инъекцию, падал на пол и дергался в абсолютно безопасных для себя конвульсиях, тоскливо ожидая карету скорой помощи. Были на вооружении и более серьезные химические препараты, способные имитировать смерть или сердечный приступ. Сегодня решили ограничиться духовым ружьем и имитацией инфаркта.

Убедившись, что безопасники, привыкшие к сытой и спокойной жизни, потеряли бдительность окончательно, Капустин поймал в прицел духовушки одного из проходящих мимо студентов, плавно надавил на курок и послал крохотный дротик в цель.

Дальше все развивалось по обычному сценарию. Парень почувствовал укол в шею, но действие препарата было настолько стремительным, что он и объяснить ничего не успел и потерял сознание. Всполошившиеся друзья и знакомые вызвали из санчасти врача, и тот, на глазок определив сердечный приступ, бросился вызывать скорую. В это время, аккуратно взломав щиток с коммуникационным оборудованием в трех кварталах от института, Лютый уже подключился и ловил сигнал всполошенного медработника.

– Алло, скорая! Из института Попова беспокоят, говорит дежурный врач Синицына.

– Да, слушаю, – на губах Лютого играла довольная улыбка.

– У студента предположительно сердечный приступ.

– Диктуйте адрес.

– А вы нам номер автомобиля сообщите. У нас же полувоенное учреждение, мне надо сообщить на КПП.

Семеро нянек – дитя без глаза. Уже через десять минут карета скорой помощи, сверка проблесковыми маячками и завывая сиреной, вкатила на задний двор института.

– Ваш путевой лист, – дернулся лейтенантик на КПП, но Всеволод только осадил его взглядом, прихватил сумку с медицинскими принадлежностями и потопал внутрь.

– Не лезь ему под руку, – шепнул Капустин, добросовестно играя роль доброго санитара. – Нас с конца смены выдернули. Возвращались из Нового, с вызова, а тут вы. Человек двадцать семь часов на ногах.

– Но не положено же! – попытался возразить дежурный, но башмаки Курехина уже гремели по ступенькам лестницы.

– Где больной? Почему никто не встречает? Вы думаете, у меня других дел нет, как ваших студиозусов от белой горячки лечить?