Исключительные

Реклама ничего не дала, возобновить практику не удалось. Предстояло задуматься о чем-то другом. По вечерам они с Деннисом сидели друг напротив друга в квартире за крохотным кухонным столом, зачастую ужиная чем-нибудь купленным «на вынос». Покидая Белкнап, они заключили перемирие, так как оба слишком устали, чтобы вновь раздувать конфликт, принципиальный и неразрешимый. Поскольку Жюль осталась не у дел, Деннис работал сверхурочно, на него свалилось больше обязанностей. В клинике он был во всех отношениях фигурой значимой, возвышающейся над преимущественно низкорослыми китайскими докторами и пациентами. Он как следует изучил свое дело, а после злоключений в «МетроКэр» стал бдительнее большинства коллег. Теперь же бдительность переросла в компетентность, он был востребован. Поскольку Жюль не работала и денег не хватало, Деннис попросил значительную прибавку и сильно удивился, когда получил ее. Оба знали: в семейной жизни бывают моменты, когда один из партнеров расклеивается и все держится на другом. Возможно, это и есть суть брака. После инсульта и депрессии Денниса все заботы легли на Жюль. Теперь же он взял эту роль на себя и не жаловался. Жюль очень переживала из-за того, что не может найти работу, но, кажется, ничуть не меньше угнетало ее расставание Эш и Итана. Эш до сих пор жила на ранчо в Колорадо, и Жюль завалила ее электронными письмами. Она упрашивала Эш хотя бы поговорить с ней по телефону, но та отказалась, она просто хотела забыться в работе.

Потом позвонила мать Жюль и сказала: «А у меня новости. Я продаю дом». Пришло время перебираться в кондоминиум в Хеквилле – на самом деле давно стоило, добавила Лоис Хэндлер, но до сих пор ей не хотелось этим заниматься. Сможет ли Жюль приехать и помочь разгрести подвал? Ее сестра Эллен тоже собиралась приехать.

Жюль добралась до Хеквилла будничным утром по железной дороге Лонг-Айленда и, сойдя на платформу, увидела мать, которая махала ей рукой из припаркованного малогабаритного автомобиля. Мать так ссутулилась, что стала на пару дюймов ниже ростом. И волосы совсем побелели, а прическу она делает каждую неделю в том же салоне, куда ходила всегда. Со свежеуложенными вьющимися седыми волосами и в привычном дождевике она напоминала сейчас чью-нибудь бабушку – впрочем, так оно и было. Жюль понеслась вниз по лестнице к машине и, обнимая мать, еле сдержалась, чтобы не поднять ее, как куклу.

Эллен расположилась на заднем сиденье, и сестры потянулись друг к дружке в некоем подобии объятий. Жюль и Эллен стали очень похожи. Их лица окончательно оформились, как это бывает с возрастом. Эллен, жившая с мужем Марком всего в двадцати минутах от матери, виделась с ней постоянно. Они были близки, а вот Жюль, что называется, покинула родовое гнездо и уехала в город, хотя иногда казалось, будто в другую страну. Лойс и Эллен ездили в город редко. Хеквилл сильно разросся. Теперь тут были два тайских ресторана и книжный магазин-кафе. Жюль вспомнила, как Эш выбралась сюда на выходные, чтобы оправиться от потери Гудмена. Вспомнила, как беспощадно глумилась над своим городком, и теперь, много лет спустя, устыдилась собственного поведения.

Лойс Хэндлер все эти годы как могла поддерживала порядок в доме на Синди-драйв, но он все-таки нуждался в покраске, и почтовый ящик висел так же криво. Представляя себе, как мать каждый вечер приходит в пустой дом, Жюль чуть было и в самом деле не сгребла ее в охапку и не спросила, как она с этим справилась. Но они уже собрались на кухне, и Лойс готовила обед из продуктов, купленных в магазине органических продуктов. Он появился в городе недавно – «слава богу», как сказала Лойс.

– Мам, ты теперь на органике? – спросила Жюль.

– Да. Это так удивительно?

– Да! – ответили обе дочери – обе девочки, как они мысленно называли себя во время своих нечастых встреч.

– В детстве мы питались одной только мороженой кукурузой «Зеленый великан», – пояснила Жюль.

– И консервированными персиками «Либби», – добавила Эллен, и сестры переглянулись и засмеялись.

После обеда мать захлопотала в подвале, а Жюль и Эллен остались мыть посуду на кухне. Эллен удачно вышла замуж: детей нет, маленький уютный дом, ежегодный отпуск на Карибах.

– Чем планируешь заняться, если с терапевтической практикой так и не сложится? – спросила Эллен у Жюль.

– Не знаю. Пока прощупываю обстановку. Но в скором времени придется что-то решать.

– Жаль, что с лагерем не вышло, – сказала Эллен. – Я помню это место. Видела, как там носятся дети.

– Кажется, первое лето в лагере превратило меня в настоящую зазнайку, – отметила Жюль. – Прости, если вела себя по-идиотски, – добавила она с неожиданным для себя чувством. – Если хвасталась не переставая. Прости, если заставляла тебя завидовать.

Эллен схватила со стола тарелку и аккуратно поставила ее в слот посудомоечной машины цвета авокадо, которая стояла тут со времен их юности.

– С чего бы мне завидовать? – спросила Эллен.