Исключительные

— Ладно, хватит об этом, — сказал Итан. — Спасибо, что выслушала мою исповедь. Пожалуйста, не ненавидь меня, хотя бы вслух. Я обдумаю твои слова. А теперь закончим с моими делами и перейдем к тебе и Деннису. Вокруг меня столько людей. Мне каждый день приходится по сто раз разговаривать с авторами, аниматорами, дизайнерами, нервными режиссерами и фазовщиками, а об этой профессии ты наверняка даже не слышала. По ночам мне снятся читки, и я просыпаюсь, выкрикивая строчки из сценариев. Куча людей от меня что-то хочет, потому что это моя работа, а другие люди ждут, что я продвину их по карьерной лестнице. Обычно я никому не отказываю, потому что так проще. Но единственный человек, которому я действительно хочу что-то дать, это ты. Ты и Деннис, — поправился он и пошарил рукой в кармане. — Черт. Я же точно его взял. — Он похлопал себя по другим карман. — Да где же он!

А, вот. — Итан вытащил маленький листок бумаги, сложенный вдвое, и расправил его. Это был банковский чек с его подписью. Он протянул чек ей, и она разглядела, что чек на сумму сто тысяч долларов выписан ей и Деннису.

— Нет, — отказалась Жюль, — это слишком много! Деннис никогда тебе не позволит.

— Разве можно доверять такие решения человеку в депрессии? — Жюль ему не ответила. — Это даст вам вздохнуть спокойно.

— Мы не сможем вернуть деньги.

— И не надо. Ты очень много работаешь, ты настойчивая, а вот Нью-Йорк жесток и ничего не прощает. Деннис рано или поздно придет в себя. Что-нибудь изменится, я точно знаю. Но пока этого не произошло, вам нужно съехать из этой квартиры, Жюль. Сделай первый взнос за какое-нибудь светлое современное жилье, где тебе станет легче жить. Я буду поручителем по ипотеке. Я хочу, чтобы у тебя было ощущение, будто ты начинаешь все сначала, хоть на самом деле это и не так. Иногда нужно немножко себя обманывать. Переезжайте куда-нибудь, где есть лифт, это поможет. Эти лестницы — кошмар какой-то. Рори уже нужна собственная комната. И купи ей побольше карандашей, деревяшек или что ей там надо. Нет ничего хуже, чем беспокоиться о деньгах. Я слышал, как родители ссорятся из-за денег, и я был уверен, что они рвут друг друга на куски. Я воображал, что утром они выйдут из спальни со своей кожей в руках. К тому же постоянно думать о деньгах скучно. Думай лучше о своих клиентах и их проблемах. Займись творчеством.

— Я ни за что не возьму у тебя сто тысяч долларов, — Жюль попыталась засунуть чек ему в карман рубашки.

— Ты что делаешь? — он со смехом уклонился. — Это как… Баффальский сосок, только наоборот? — прошептал он.

— Что? Нет, я просто пытаюсь вернуть тебе деньги, — сказала Жюль, — пожалуйста, не сопротивляйся.

— Поздно, — Итан поднял руки и отшатнулся, как будто он уже ничего не мог с этим поделать.

* * *

Вскоре после ухода Итана Рори влетела в комнату, где спал Деннис, вскарабкалась на кровать и встала над отцом, поставив ноги по сторонам от его груди. Открыв глаза, он увидел над собой силуэт дочери.

— Папа, — объявила она, — знаешь, что случилось? Итан Фигмен дал маме сто долларов! И сказал: «Возьми их, Жюль, возьми». Я сама слышала. Сто долларов, папа! — обиженно воскликнула она.

Деннис быстро оделся и вышел в гостиную.

— Итан приходил?

— Да, — ответила Жюль, — он позвонил и спросил, может ли зайти. Принес всякого вкусного, если хочешь.

— Мне не нужны его вкусности. И ты прекрасно знаешь, что деньги его мне тоже не нужны. Что, двадцатками дал, или одной купюрой, новенькой такой, хрустящей? Это так трогательно, Жюль, и так унизительно, что я поверить не могу. Зачем ты их взяла? Ты что, нищенка?

— Деннис, ты о чем?

— Рори сказала мне о сотне баксов.

— Неужели? — Жюль коротко усмехнулась.

— А что? — смутился он.

Жюль вышла из комнаты, но быстро вернулась и протянула мужу чек. Впоследствии, вспоминая эту сцену, он даже не мог сказать, что она ткнула чек ему в грудь.

Деннис взял чек, посмотрел на него и закрыл глаза.

— Господи, — он сел на диван и схватился за голову. Прическа его была в полном беспорядке после сна. — Мысль о ста баксах меня оскорбила. Но это намного хуже. Я не знаю, как поступить.

— Деннис, все хорошо, — сказала Жюль.

— Если ты хочешь со мной развестись, Жюль, пожалуйста. Но ты об этом не говорила.

— Не хочу. Зачем ты сам об этом заговорил?

— Это ужасно. Со мной же было весело до инсульта, пока мне не сменили лекарства, правда?

— Да, конечно.

— Я пытаюсь осознать, что со мной было весело, и снова может быть весело. Но раз за разом я понимаю, что не могу. Что что-то делаю не так. Та девушка из Кентукки с жуткой печенью. Сейчас она, наверно, уже умерла. Господи, теперь я снова буду все время о ней думать. Все так сложно.

Я не такой сильный, как ты и Рори. И я знаю, что скоро потеряю тебя.