Исключительные

— Ты серьезно снова будешь там жить? — спросил Итан. — Будешь там за все отвечать? Ходить в «Приют аниматора»? Кошмар какой.

— Вообще я бы предпочла, — сказала Эш, — чтобы ты осталась в городе, и мы могли бы встречаться, но я понимаю, что это несправедливо. Я знаю, что сама постоянно путешествую, и Итан тоже. Просто это так неожиданно для нас. Ты переедешь туда и займешься продвижением. Мы с удовольствием навестили бы тебя летом, но мы вряд ли будем на восточном побережье. У нас семинары по режиссуре в Напе, и Мо поедет с нами вместе с той чудесной девушкой, которую мы наняли присматривать за ним вне школы. А потом мы съездим к Ларкин в Прагу, где она учится по летней программе Йеля. А вот следующим летом обязательно. Ты уже решила, какие пьесы будешь ставить? Хотя бы думала об этом? «Дом Бернарды Альбы» все еще отлично выглядит, если хочешь знать мое мнение.

— Я обдумаю это предложение.

Жюль и Деннис прикончили пиво и вышли на улицу. Город — город, с жизнью в котором они кое-как справлялись, но отнюдь не покорили его, — жил своей жизнью даже в два часа ночи. Где-то поодаль кто-то колотил металлом о металл. Она взяла Денниса под руку и они пошли по неприметным улицам, хотя мысленно Жюль уже представляла себе озеро за спиной и горы впереди. Она населила этот пейзаж подростками и сотнями шмелей, жужжащих над дикими цветами. Выстроила кустарный, но неплохой театр, и класс анимации, и танцевальную студию, и кучу разных вигвамов из неструганого дерева. Добавила лам, потому что Вундерлихи заявили, что сейчас, по непонятной причине, в любом уважающем себя летнем лагере должны проводиться мастер-классы по уходу за ламами. Никто не любит бедных лам с их узкими мордами. И здесь, в этом зелено-золотом мире, среди гор, тропинок и деревьев, Жюль и Деннис двинутся дальше. Этот лес снова оживит ее.

Часть третья Драма одаренного ребенка

15

В последний июньский день около девяти часов утра прибыла первая машина. Она медленно въехала через каменные ворота, которые за десятки лет неоднократно покрывались мхом.

— Простите, что так рано, — пропел мужчина, высунув голову из окна автомобиля, как только подъехал к главному зданию. — По девяносто пятой трассе доехали с ветерком.

Он был отцом кого-то из обитателей лагеря, но выглядел заметно моложе Денниса и Жюль. Задняя дверь автомобиля открылась, и с мрачным видом из него вышла девочка, на лице которой читалась мольба: «Заберите меня отсюда скорее». Что и сделали новые управляющие лагеря.

Вскоре потянулись целые вереницы машин с чемоданами на крышах и сваленными на задних сидениях подростковыми пожитками. Со всех уголков Новой Англии ползли похожие друг на друга автомобили. На лужайке постепенно вырастали горы виолончелей, фаготов, гитар с усилителями и сумок с танцевальной экипировкой. Съезжались креативные ребята, новое поколение, публика гораздо более разношерстная, чем их предшественники в далекие семидесятые. Когда Жюль школьницей сама бывала в лагере, здесь жили сплошь белые из богатых семей. А теперь она видела чернокожих подростков, индейцев, готов, девочку с одной ногой, девочку с пирсингом в носу. Как и в первый приезд сюда, Жюль ощущала себя чужой. Только на этот раз «своими» считались молодые, а «чужими» — старшее поколение. Схема простая и ясная.

Неужели она и впрямь постарела?

Относительно. Но признавать этот факт было не столько даже грустно, сколько странно. Пока этим летом не случилось ничего страшного, никто из ребят не потерялся, не пострадал от взрыва в печи для обжига, не умер (Жюль часто снилось, как она звонит родителям и сообщает печальную весть), так что не приходится беспокоиться о том, сколько времени минуло. Деннис расхаживал по территории с блокнотом, направляя каждого прибывшего в нужный вигвам. Никто из родителей не торопился уезжать. Они толпились на лужайке и в вигвамах, помогая своим чадам распаковать сумки и чемоданы. Одна мамаша задумчиво и с тоской в голосе произнесла: «Ах, вот знала бы я в юности об этом месте…» Уступая напоследок родителям, подростки с кислыми минами позировали для многочисленных снимков на память. Конечно, мамы и папы тут же выкладывали фотографии на «Фейсбук». Первый день тянулся долго, и когда солнце начало садиться, Жюль и Деннис наконец попросили юную барабанщицу встать на вершине холма и ударить в гонг, после чего Деннис бодро крикнул в мегафон:

— Родители, пора прощаться со своими детьми.

Родителей кое-как удалось выпроводить, и лагерь стал выглядеть, как положено. Не пустым, как весной, когда Жюль и Деннис только приехали сюда и заселились в дом Вундерлихов через дорогу, но и не переполненным представителями сразу двух поколений.

— А теперь, — прошептал Деннис на ухо Жюль, — начнем наши сантерийские ритуалы.