Исключительный дефект (СИ)

И Крис показал Чонину на практике, что его влечение можно обратить против него. Что Крис способен сделать с Чонином что угодно даже без полноценного секса. Способен с помощью одних лишь рук заставить Чонина биться в оргазме и столько раз, сколько Крис пожелает, способен выбить из Чонина мольбы о продолжении, способен сделать его счастливым даже такой малостью. И Чонин тут бессилен, потому что он хочет Криса.

Утром они и словом не обмолвились. Старались даже не встречаться взглядами и лишний раз не смотреть на несчастный стол, вымытый до блеска. Отчуждения хватило на неделю, потом всё вернулось на свои места. Оба просто делали вид, что Чонин никогда не лежал на столе и не кончал раз за разом, заливая и себя, и стол спермой, а Крис никогда не касался его члена и не дрочил ему, заставляя заходиться в оргазме снова и опять.

Это продолжалось целый месяц, пока Крис не проснулся утром на влажных от пота простынях и с зажатым между ног скомканным одеялом. И с каменным стояком.

Во сне Крис умудрился полностью раздеться, поелозить по всей кровати, а теперь глупо пялился на стоящий колом член и не представлял, что с этим делать. Он провалялся в кровати дольше положенного, но с членом ничего не приключилось — тот по-прежнему торчал вызывающе и как будто слабо пульсировал. Принял надлежащий вид только спустя полчаса, когда отчаявшийся Крис готов был взвыть и выпрыгнуть из окна.

Ощущения Криса во время всего этого безобразия не поддавались никакому анализу. Ну а когда член обмяк, он осторожно прикоснулся к себе. Никакой реакции не последовало. Припомнив опыт обращения с членом Чонина, Крис постарался сжать член в ладони покрепче и поводить по всей длине. Впечатления получил, скорее, неприятные, чем радужные. И член ничуть не затвердел.

Крис торопливо собрался, умчался на занятия, а после на тренировке узнал паршивую новость — в основной состав сборной он не прошёл.

— Ты хорошо начинаешь игру. Всегда. Но очень быстро теряешь запал, — объяснил тренер. — Не знаю, в чём тут дело. Сначала я думал, что тебе не хватает выносливости, но, кажется, дело в чём-то ином. Может, в твоей эмоциональной заинтересованности, в настроении. Ты в принципе интерес к игре теряешь после первых же успехов или неприятностей. В любительском спорте это прокатит, но не в профессиональном. В профессиональном баскетболе эмоциям не место. Голова должна быть холодной, а тело на пределе. Ты так не можешь. Ты всегда идёшь на поводу у своего настроения.

Крис пытался уговорить — клянчил отсрочку, просил дать ему второй шанс, но тренер остался неумолимым.

В подавленном состоянии духа Крис вернулся домой и заперся в комнате. Вышел только к ужину. Торопливо всё приготовил, сам поел, покормил Чонина, вымыл посуду и вновь заперся в комнате. Ночью ему снился секс с Чонином. Снилось, что они не пользовались защитой, и Чонин кончал в него, снилось, как по ногам струились тёплые и густые капли, и он кончал просто от одного этого ощущения. Проснулся он опять на влажной простыне и с одеялом между бёдер. И со стояком. На сей раз сразу крепко сжал член ладонью и принялся дрочить. Извивался на кровати, кусал ребро ладони, глуша стоны, безжалостно водил по стволу рукой, почти дёргал, пока не кончил. Потом без сил валялся на кровати и смотрел в потолок, пытаясь осмыслить всё, что произошло. И пытаясь свыкнуться с только что испытанным оргазмом.

Заодно пробовал осознать, какие именно чувства определяли пол.

Его фантазии крутились вокруг Чонина, но Крис не понимал, что это за фантазии. Да и стояк случался у всех — и у альф, и у бет, и у омег. С опаской Крис ощупал собственные ягодицы и осторожно провёл пальцем. Это оказалось приятно само по себе, но влаги меж ягодиц он не ощутил. И он не представлял, означало ли это, что он всё же не омега.

Поднявшись с кровати, Крис прихватил полотенце и шагнул к двери. Немедленно учуял запах чили. Запах ощущался ярче, чем обычно, сильнее. Крис сначала чуть не шарахнулся от густого и резкого аромата, а потом желание шарахнуться пропало. Странно, но запах Чонина лишь в первую секунду казался отталкивающим. Стоило сделать глубокий вдох, и запах превращался в притягательный.

Крис сжал волю в кулак, добрался до душа, ополоснулся и торопливо оделся, чтобы сбежать на занятия. Во время лекций его окружали стеной самые разные запахи, куда более отчётливые, чем всегда. Одни казались ему неприятно сладкими и приторными, другие не вызывали никаких эмоций вообще. Возбуждения Крис тоже не испытывал. Скорее, ему было неприятно, и хотелось убраться куда-нибудь, где народа поменьше.

После занятий он опять позвонил врачу, чтобы обсудить нынешнее состояние.

— Пожалуй, это и есть тот самый переломный момент. Тут уж от вас зависит всё. От вашего выбора. Тщательно всё взвесьте, — посоветовал врач. — Возбуждение у вас может вызвать кто угодно в такое время. Но ваше тело подстроится под ваш выбор. Если вы захотите провести время с омегой, то проснётесь уже альфой или бетой. Если выберете альфу, то проснётесь омегой или бетой. Тут уж за вас никто решать не может.