«Исконно русская» земля Сибирь

Благодаря последним раскопкам и разведкам А. Н. Бернштама удалось выяснить, что в VI—VII веках на территории Семиречья развивались два параллельных процесса — складывался западнотюркский каганат, имевший тесные связи с Согдианой, и вновь проникали в Семиречье значительные массы согдийского населения. При этом удалось определить границы согдийских колоний и тем самым выяснить, что «центрами распространения тюрок оказались горные долины: Верхний Талас, Чон-Кемин и Иссык-Куль. В долине Чон-Кемин открыт город Суяб и могильники тюрок с балбалами. На Иссык-Куле обнаружены каменные бабы, в Верхнем Таласе, по реке Кенкол, около урочища Терскул — тюркский могильник». Тюркские племена этих районов — пять дулу и пять нушиби или, как их называют рунические тексты, «десятистрельный народ», потеряли свою политическую самостоятельность в 704 году, когда сложилось новое государство тюргешей. Таким образом, не подлежит сомнению, что памятники VI—VII веков, исследованные Г. Гейкелем, С. Теплоуховым и А. Бернштамом в горных районах Семиречья, принадлежали именно западным тюркам. Нет никаких оснований исключать из комплексов этих памятников рунические надписи на камнях и скалах, найденные на Верхнем Таласе и на Иссык-Куле. Дело в том, что все исследователи этих надписей отмечают их большое сходство по характеру букв и по содержанию с енисейскими VI—VII веков и заметное отличие от орхонских и тем более селенгинских VIII века. Отнесению их к VIII веку препятствует также и то обстоятельство, что в тюргешском государстве получила развитие уже другая, уйгурская письменность. Это доказано легендами тюргешских монет. На них, и то лишь в качестве тамги, удерживается в VIII веке всего один рунический знак. Это доказано также господством уйгурской письменности в документах VIII—IX веков, найденных в Китайском Туркестане. Рунические тексты встречаются там лишь изредка. Таким образом, можно считать вполне установленным наличие в Семиречье в районах, занимавшихся в VI—VII веках тюрками, рунической письменности и притом более архаического типа, чем орхонская. Такой вывод позволяет поставить вопрос о месте формирования рунического алфавита. Если не подлежит сомнению арамейская основа большинства таласо-енисейских литер, воспринявших ее через среднеазиатские варианты, через согдийское и хорезмийское письмо, то Семиречье, связанное с Хорезмом, колонизованное в значительной части согдиицами и в то же время в VI—VII веках занятое западными тугю, становится наиболее вероятным местом первого применения рунической письменности, приспособления арамейского алфавита к тюркской речи. Оттуда тюркизированный алфавит широко распространился прежде всего на восток. Пока не найдено в Восточном Туркестане рунических надписей на камне, но зато имеются документы на бумаге. Они вероятнее всего представляют памятники тюркоязычного народа ягма, обитавшего в VI—VIII веках в Кашгарии и входившего в западный тюркский каганат. Это позволяет не считать отсутствие рунических надписей на камнях и скалах безусловным доказательством незнакомства населения ряда областей Центральной Азии с руникой. В частности, вполне возможно допустить наличие рунического письма у карлуков — одного из наиболее крупных племен, входивших в состав западнотюркского каганата. Между тем карлуки очень долго занимали территорию Западного Алтая и Тарбагатая и в том числе бассейн Зайсана и Черного Иртыша. Китайская хроника сохранила указания на постоянство дружественных связей енисейских кыргызов с карлуками.

Гипотеза В. Радлова о роли населения Черного Иртыша в передаче кыргызам руники тугю приобретает в новом виде большую достоверность, уже не нуждаясь в придуманной «орде тюркских князей». Вероятно, так же как ягма и как кыргызы, восприняли руническое письмо западных тугю и орхонские тюрки. Однако их древнейшие тексты VI—VII веков пока еще не выделены, так как исследователей, естественно, влекут к себе монументальные надписи Онгина, Кошо-Цайдама и Налайхи, относящиеся к первой половине VIII века.