Искорка

– Это для какой же? Выйти замуж за толстосума, которому захочется молоденькую воспитанную жену, и стать полностью зависимой от него, чтобы не выгнал на улицу без денег и перспектив?

– Утрируешь, – поморщился мужчина. – Многие леди выходят замуж и во всем слушаются мужа. Так что не дури и подпиши договор, Мирайя, нам еще нужно успеть на поезд.

Я горько усмехнулась. Надо же, похоже отец уже все за меня решил. Вот только мы не в Халифате, а в свободном Кандере. И даже у родителей нет такой власти, которая бы заставила меня делать то, чего не хочу.

– Я не стану это подписывать, – сказала, откладывая договор. – И замуж за исфанийца, где бы ты его ни откопал, не пойду.

– Не дури, – стал раздражаться отец. – Ты должна слушаться и делать то, что я говорю.

– Мне почти двадцать три года. У меня давно уже своя жизнь.

– Мы с матерью столько в тебя вложили. Обеспечили лучших учителей, наряды для выхода в свет. Неужели ответишь на это такой неблагодарностью?

– Чем именно обеспечивать – вы сами решали, – ответила резко. – Не нужно перекладывать ответственность на меня.

– Подпиши договор, – отец поднялся и навис надо мной.

– Нет.

– Ты обязана. Мы уже взяли выкуп за тебя!

– Выкуп? – изумилась я, а потом снова схватила бумаги.

Нашла нужную цифру и присвистнула. Да за эту сумму можно было выкупить все наше поместье вместе с землей.

– Как видишь, сделка уже состоялась, – холодно сказал мой родитель. – Тебе остается только поставить свою подпись.

Я неверяще покачала головой. Дорого же ты меня оценил, папочка. Прямо товар высочайшего качества. Но как же больно осознавать, что ты не дочь, не член семьи, а просто возможность выгодного вложения. Впрочем, стоило понять это еще раньше и не тешить себя лишними надеждами.

– Значит, сделка, – прошипела я, вставая. – Вот только я – живой человек. И у меня есть свое мнение по этому поводу.

– Ты отказываешься? – изумился мужчина.

– Именно.

– Не могу поверить, что я вырастил змею, которая способна так легко наплевать на интересы семьи.

– А она у нас вообще была когда-нибудь, эта семья?

Я отряхнула пальто от прилипшего снега и развернулась. Отец схватил меня за рукав, но быстро спохватившись, отпустил. Зато преградил мне путь своей тяжелой тростью.

– Отдай за исфанийца Делму, – произнесла я, бестолково глядя на набалдашник в виде птичьей головы, – раз он такая прекрасная партия.

– Твоя сестра в прошлом году вышла замуж. За столичного банкира, которого я для нее нашел. И вполне довольна.

– Рада за нее.

Даже несмотря на бедность, мы с сестрой были выгодной партией для какого-нибудь богатого, но не знатного мужчины. Дворянский круг неохотно принимал простолюдинов. Поэтому жена-аристократка, способная ввести в высшее общество, потом даже унаследовать титул, и, к тому же, красивая, послушная, воспитанная, могла стать пределом мечтаний и без всякого приданого. Именно на это рассчитывали родители, строя планы на наше будущее. Видимо, сестра эти планы сумела воплотить. Впрочем, она никогда особо не противилась такой судьбе.

– Мы не сможем вернуть выкуп. Ты пустишь нас по миру, дочь.

– Не мои проблемы, – ответила равнодушно. – Прощай, отец.

Набросила капюшон и быстро зашагала в сторону академии. Глаза жгли злые слезы. Надо же, оказывается, это очень больно, когда предают близкие. Раньше казалось, что меня уже ничего не связывает с людьми, которые были моей семьей. Но видимо, глубоко внутри все же жила надежда на то, что я дорога им. И сейчас эта надежда умирала. Тяжело, мучительно, бесповоротно…

Я промчалась через город, не глядя по сторонам. Вокруг гуляли студенты и обычные горожане, веселились, ели вафли и пили горячий сидр. А мне хотелось убежать куда-нибудь подальше, никого не замечая. И чтобы никто не замечал меня.

Нырнула в ведущее к академии ущелье, но прибраться в общежитие незаметно не получилось. Почти у самого крыльца столкнулась с высокой фигурой в черном. Устояла, но во все стороны брызнули молнии.

– Эй, Искорка, – послышался знакомый голос.

Иррис Эльмарен машинально отшатнулся от разрядов, но потом осторожно взял меня за плечи.

– Пусти, – выдавила я, не поднимая голову.

– Что случилось?

Объяснять мне не хотелось. Не сейчас, и не ему. Поэтому я сделала шаг назад, раскинула руки, призывая воздух, и взлетела. Вокруг радостно взвыл ветер, приветствуя меня в своей вотчине. Он подхватил, обнял со всех сторон и бережно опустил на верхней площадке башне. Там, где не было посторонних. Там, где можно было порыдать в свое удовольствие.

Не знаю, сколько я плакала, сидя на краю площадки. От меня то и дело стреляло искрами. Ветер мимолетно гладил мои плечи, а воздушные элементали перебирали волосы и звенели колокольчиками, успокаивая. Но слезы – субстанция не бесконечная. Рано или поздно заканчиваются и они, оставляя только горечь и усталую тяжесть.

Наверное, так и должно было случится. Стоило уже давно понять, что в этом мире я совершенно одна. А тем, кто по какому-то недоразумению связан со мной общей фамилией, нет до меня абсолютно никакого дела. Впрочем, как и всем остальным.