Искра Божия. Сборник рассказов и стихотворений для чтения в христианской семье и школе для девочек

– Ну, так слушай же, что было у меня с ней оговорено вечор, как ты из Осиповки уехал.

И рассказал Потап Максимыч Ивану Григорьевичу разговор свой с Груней. Во время рассказа Иван Григорьевич больше и больше склонял голову, и, когда Потап Максимыч кончил, он встал и, смотря плачущими слезами на иконы, перекрестился и сделал земной поклон.

– Голубушка! – сказал он. – Святая душа! Ангел Господень!..

На другой день были смотрины, но не такие, как бывают обыкновенно. Никто из посторонних тут не был, и свахи не было, а жених, увидав невесту, поступил не по старому, не по дедовскому обряду.

Как увидел он Груню, в землю ей поклонился и, дав волю слезам, говорил, рыдая:

– Матушка! Святая душа! Аграфена Петровна! Будь матерью моим сиротам!..

– Буду, – тихо с улыбкой промолвила Груня. Через две недели обвенчали Груню с Иваном Григорьевичем.

Растит Груня чужих детей, растит и своих: два уж у нее ребеночка. И никакой меж детьми розни не делает, пасынка с падчерицами любит не меньше родных детей. А хозяйка какая вышла – просто на удивление!

И прошла слава по Заволжью про молодую жену вихоревского тысячника. Добрая слава, хорошая слава. Дай Бог всякому такой славы, доброй по людям молвы.

Графиня Анна Григорьевна Толстая Из журнала «Кормчий»

В 1889 году умерла графиня Анна Григорьевна Толстая. Будучи знатного рода, имея связи с высшим современным обществом, она была всегда глубоко верующей в душе, всегда благоговейно настроенной в жизни. Религия проникала всю ее жизнь и всю ее деятельность. С любовью относилась она ко всем обрядам церковным, любила благоговейное служение в церкви и заботилась о благолепии храмов Божиих, щедро жертвуя на украшение их всем, кто бы к ней ни обращался. Ежедневно, особенно в последние годы, она посещала церковь и часто наперед читала Апостол или Евангелие, чтобы с большим вниманием слушать в церкви; не только строго соблюдала все посты, но во все посты считала долгом говеть и причащаться Святых Таин. Во время же своей болезни она особенно часто приобщалась Святых Таин и в Таинстве елеосвящения искала себе врачевания от недугов душевных и телесных.

Отличаясь искренней любовью к Богу и Святой Церкви с ее постановлениями, графиня, естественно, всегда оказывала глубокое уважение не только архипастырям, но и пастырям Церкви; почитала для себя великой честью, когда архипастыри посещали ее, и оказывала большое внимание пастырям Церкви. Она всегда принимала благословение от пастырей и другим делала замечания, если они не исполняли этого христианского обычая. Не только сама никогда не позволяла себе говорить что-либо дурное о пастырях Церкви, но и других увещевала относиться к ним с уважением как к слугам Христовым и строителям Таин Божиих. Свою любовь к пастырям она выразила особенно в том, что основала приют для престарелого духовенства и завещала свой дом, в котором жила, для другого такого же приюта и даже оставила значительные средства на его содержание.

При глубоком благочестии и любви к пастырям Церкви особенно она отличалась необыкновенной благотворительностью. Эта ее добродетель известна во всех концах Первопрестольной, и многие из нуждающихся отовсюду шли к ней за помощью, и она никому не отказывала. Многие даже и из знатных, но бедных получали от нее значительную ежемесячную помощь, не говоря о частых ежедневных подаяниях нищим и убогим. Любящее сердце ее не могло оставаться хладнокровным к нуждающимся, и она всегда была первой жертвовательницей на разные богоугодные учреждения. Кроме того, от ее щедрот устроены в Нижегородской губернии обширный приют и училище для сирот. Она оказывала значительную помощь приходскому в Москве попечительству о бедных. И всё это она делала не из тщеславия, она даже не любила, когда ее благодарили за оказанную помощь, – нет, это она делала единственно из своей великой любви ко всем бедным и несчастным, и притом делала тайно, так чтобы правая рука ее, по заповеди Спасителя, не знала, что делала левая.

Наконец, в отношении к себе она была всегда строга, воздержанна в жизни, не позволяла себе никаких прихотей и излишних удовольствий. В обращении с ближними она всегда была очень ласкова, кротка, добродушна со всеми, и гораздо низшими себя, никогда никого не обижала, всем блага желала, ко всем относилась с участием, с любовью; она не позволяла себе никогда глумиться над недостатками ближних, ни на кого не сердилась, никогда не помнила зла – она воплощала в себе, насколько было возможно, всеобъемлющую любовь к человечеству. «Это ангел, а не человек», – часто приходилось слышать о ней от многих, и с этим соглашался всякий, кто знал ее.

Бичер-Стоу – защитница негров Из «Книги взрослых» Х.Д. Алчевской