Искра и Тьма (СИ)

По двору, ссутулившись, проковылял Сивояр. Ведун подошел к дубу, прикоснулся к нему руками. Застыл — похоже, молился. Потом внезапно посмотрел на Искру, словно знал, что она наблюдает за ним. Девушка отшатнулась, но успела заметить, как старик вынул из-под рубахи оберег на цепочке. Оберег блеснул ярким изумрудным светом. Искра на миг зажмурилась, а когда открыла глаза, с изумлением увидела, как на том месте, где только что стоял Сивояр, вспыхнул светящийся фосфоресцирующий зеленый туман, окутавший фигуру старика.

Туман рассеялся, и Искра там же разглядела… сову. Тяжело взмахнув крыльями, птица поднялась в небо. К ней присоединилась еще одна. Они покружились и улетели.

Искру поразила внезапная догадка. Дрожа от волнения, девушка легла и долго не могла заснуть…

Наступило утро. Отряд уже был на ногах. Горыня вывалился из избы, приблизился к кадке с водой и окунул туда голову.

— Где это мы? — спросил он, вытерев лицо рукой.

— У одного хорошего человека в гостях, — ответили ему.

— Как ваше здоровье? — иронично поинтересовался рослый дружинник по имени Чурбак — жизнерадостный парень с открытым лицом и шапкой жестких волос, похожих на солому.

— Могло быть и лучше, — проворчал Горыня. — Здесь здоровье поправить можно или как?

— Пьяница, — не удержавшись, бросила появившаяся на крыльце Искра.

Светозар был такой же. Он утонул в реке три года назад, спьяну решив посостязаться с дружками в умении плавать. Горыня, бравший пример со старшего брата и вообще очень любивший его, стал демонстративно оплакивать его кончину. И продолжал оплакивать до сих пор. Искру уже тошнило от этого.

«Я знаю, как это происходит, — думала она. — Они напиваются и начинают плакаться друг другу. Скупые мужские слезы. Мозолистые ладони похлопывают тебя по плечу. Бороды забрызганы дешевым пивом. Им кажется, вот она — настоящая жизнь. «Я потерял брата, — говорят или слушают они. — Я брата потерял! Помянем…» Как же меня воротит от этого…»

Горыня, пошатываясь, смотрел на сестру. Капли стекали с бороды на рубаху.

— Да иди ты… — тихо и печально пробормотал он.

— Там, в трех-четырех вёрстах отсюда, — говорил Сивояр, — после последней стрелы, в землях дупляков, неспокойно стало. Какой-то темный люд тревожит путников. Сам не видел, не знаю, но поговаривают, что черные они и жутко злые. Убивают всех и уносят в леса. Потому-то наверх никто в последние года два и не ходит. Вы первые. Будьте начеку. Да защитит вас лес! Бывайте.

Отряд, поблагодарив гостеприимного хозяина, продолжил путь.

— Скажи, Доброгост, — спрашивала Искра, — долго ли ехать до этого… как его там? Воиграда?

— Да дней пять. Может, шесть. Или больше.

— А какие они, эти северяне? И почему их не любят?

— Ох, княжна… — задумался старый писарь. — Что ж тебе сказать-то… Они, конечно же, отличаются от нас. Живут все больше в белокаменных хоромах. Культурные. Ну, и вера у них такая… немного странная. Триединство. Чуждое, как я думаю, любому вересу верование. Наверное, поэтому их и не любят. А может, только мы так и думаем? Но ты не бойся, Искра, кажется мне, что народ они хороший…

Тут Искра заметила приближавшегося к ним Девятко.

«Опять хочет поумничать, — подумала она, вспомнив прошедшую ночь. — Ну его…»

Искра стала побаиваться десятника. О чем он шептался с Сивояром? Она поспешила присоединиться к Буяне. Это не укрылось от Девятко. Он подмигнул ей. Слегка поклонился. Остался в стороне.

i Карл Кровавый (748 — примерно 785) — последний треарийский император, правивший в 769–778 годах. Отличался невероятной, превосходящей всякие пределы жестокостью и кровожадностью, кроме того, был совершенно безумен.

ii Междуречье — территория между реками Горынь и Волдыха. Раньше была центральной областью империи, от которой остались разрушенные Карлом Кровавым города и разветвленная сеть дорог, ведущих во все уголки Верхнеземья. После падения империи долгое время являлась средоточием многочисленных разбойничьих шаек.

5. Увечья, безумие и соблазны

Громко хлопнула упавшая книга. Звук расплылся по необъятной царской библиотеке, потревожив, кажется, все затаенные уголки. В темные лабиринты массивных стеллажей влился едва слышный ветерок, чуть встревоживший паутину, окутавшую многочисленные толстенные фолианты. Слабый свет, пробивавшийся сквозь пыльные окна, привносил ощущение заброшенности в это полузабытое место.

И еще один шорох нарушил глубокую тишину библиотеки. Андрей закрыл книгу и протер уставшие глаза. Престарелый Нестор немощно возился в недрах своего бумажного царства. Андрей слышал его утомленное дыхание; слышал, как негнущиеся старческие пальцы шелестят пожелтевшими страницами. Он никогда не видел его. Иногда он вообще сомневался в существовании библиотекаря. Только так некстати возникавший шум да изредка мелькавшая вдали белоснежная борода напоминали ему, что тот всё же есть. Царский архивариус вел крайне замкнутый образ жизни.