Искра и Тьма (СИ)

Теперь беглецы смогли рассмотреть того, кого Семен назвал учителем. Он был сед, морщинист; лицо покрывали пигментные пятна; одет серую хламиду до пят, поверх нее — меховой жилет. Но главное, что было в нем, — это глаза: немигающие, широко раскрытые.

Старик был слеп.

— Учитель, — выдохнул Семен и нежно обнял старичка. — Ты еще жив.

— Семен, мальчик мой. — Учитель ощупал дряблой рукой лицо ученика. — Да, это ты. Как давно, как давно…

— Присядем. — Семен заботливо подвел его к столу.

— Не надо цацкаться со мной, как с дитей. Я, как ты видишь, ослеп, состарился, но ловкость рук, — тут старик показал Семену золотой, — не утратил.

Семен засмеялся, выхватил у него монетку и сунул себе за пазуху.

— Я рад. Бодр ты, старина. Я рад.

— Кто это с тобой? Познакомь.

— Друзья, отец. Вот это — Тур. — Семен поочередно подвел учителя к каждому. — Черный Зуб, Буяна, Чурбак, Искра.

У последней старик задержался, приложил ладонь к ее щеке.

— Красива, холера! — Старик, глядя на девушку своими неподвижными глазами, осклабился, показав единственный зуб. — Красива. И кличка-то какая — Искра. Огонь бабенка, верно? Палец в рот не ложи. Не боись, милая, не укушу. Чую, в тебе пламя полыхает неслабое. Эх, где же мои молодые годы! Проходите, подкрепимся, покалякаем, обмозгуем дельце ваше. От кого бежите-то? От новых властей? От етого сукиного сына, Воньки-подлеца?

— Так-так. — Учитель постучал пальцем по столу. — Не забыл меня, значить. То, что ты надумал-таки бежать от Воньки — дело хорошее. Плохой он парень. Добра от него не жди. Насчет хода… Туда уже несколько лет никто не совался. Но, думаю, он в порядке. Так что повезло вам, братцы. Отдохнете…

— Некогда отдыхать, отец, — перебил Семен. — Ты нас снабди всем необходимым, и мы сразу же сдернем.

— Хорошо-хорошо, не вопрос. Надо так надо. Важных пташек, значить, прячешь. Хорошо. Ну, пойдемте тогда.

— Может быть, — обратилась Искра к Семену, — ты расскажешь, куда нас поведешь?

— Все очень просто, — ответил он. — Лаз вырыли в незапамятные времена такие же воры, как и мы с учителем. Он выходит к реке, далеко за городом. Оттуда есть тропка на Болото, — путь неблизкий, полтора-два дня пути. То есть до болотистой местности, неподалеку от Деодара — Шагры по-вашему. Там рукой подать до владений курченей. Болото — дикое, гиблое место, безлюдное, труднодоступное.

— Хорошее местечко для тех, кто хочет залечь на дно, — добавил старик.

— Да, — согласился Семен. — Именно поэтому я ждал, когда появлюсь в Воиграде. Уверяю вас, мы исчезнем и никто нас не найдет. Перезимуем, я те места знаю хорошо, там у меня припрятан домик, в очень и очень укромном месте. А потом… видно будет.

Спустя два часа все были готовы. Учитель щедро снабдил беглецов провизией, оружием, факелами, запасом пакли и смолы. Пустил слезу.

— Живи, мой мальчик, — пожелал он Семену. — Живи. А я тут… не пропаду. Конечно, одинок я. Была пара парней неплохих, но уж с полгода от них ни весточки. Только лишь по старинке вот запасаюсь. И не зря. Помог хоть людям. Идите с богом, ребята, и помните старика Зыряна.

Он отпер правую от топчана дверь. Все пожали ему руку, сердечно поблагодарили. Последней шла Искра.

Девушка наклонилась к старику и поцеловала его в щеку.

— Спасибо тебе, — сказала она. — Я тебя никогда не забуду.

Зырян растроганно сглотнул. Махнул рукой, отвернулся.

И запер за ними дверь.