Искра в аметисте

Передо мной лежал умирающий человек. Жизнь уже почти покинула это грузное тело.

— Лорд Дардас?! — бросилась я к мужчине.

Наивность и надежда всегда близкие подруги. Я очень верила в то, что несмотря на отчаянное его положение, смогу спасти отца Лукреции. Мысли о последствиях моего нахождения рядом с истекающим кровью лордом в голову не пришли. Передо мной умирал человек — моя покровительница всегда милосердна, даже к своим врагам. А я, как истинная последовательница Живы, должна оказать помощь.

На беглый взгляд ни серьезных рваных ран, ни, упаси пречистая, колющих ранений не было заметно. Но откуда же столько крови вокруг и на нем самом?

— Лорд Дардас! — колени подогнулись сами, а руки подсунули под леденеющий затылок край собольей накидки. — Я вам помогу!

В глазах мужчины отразился ужас.

— Нет!.. — от вскрика изо рта у него кровь брызнула с новой силой.

— Я могу помочь…

— П-поздно… — неожиданно в предсмертной агонии Дардас схватил меня за меховой подбой плаща, а я не пыталась даже вырваться, позволив умирающему в последний раз ухватить кусочек жизни. Но следующие его слова меня повергли в ужас:

— Инге… знала…

Невыносимое зрелище — льющаяся изо рта кровь. Значит повреждено легкое… странно, что он вообще еще говорит.

От вида умирающего лорда Дардаса пульс в голове стучал набатом, от чего стало еще больше мутить.

— Ин-ге…

— Да, конечно! — немного успокоившись, решила, что он принимает меня за мою мать, на которой, по слухам, хотел жениться.

— Зна-ла…

— Чт-то… знала? — но предательский озноб от слов лорда уже бежал по спине с невероятной скоростью, а слабеющий лорд тянул на себя подол моего плаща.

— У-уз-зна-ла е-е…

— Кого… — скорее, машинально, нежели из желания узнать, спросила уже у хладного тела.

Громкий всхрап вывел меня из оцепенения, чтобы окончательно лишить дара речи. Прямо передо мной, на поляне, в нескольких метрах от нас с мертвым Дардасом, будто вырос из-под земли дикий вепрь, величиной с доброго зубра.

Нет, этот день, и без того трагичный, не мог закончиться еще и моей смертью в отплату за добытые охотниками трофеи! Не мог!

Но в доказательство моей неправоты, вепрь вскинул огромную клыкастую башку и взвизгнул.

«Вот так вот, — пронеслось в моей голове, — уходишь от судьбы, юлишь, петляешь, а она сваливается тебе на голову здоровенной тушей. А так хочется жить!»

Глава 14

Лошадь моя, конечно же, пока я вела задушевную беседу с лордом Дардасом, сперва попятилась к стене густого ельника, а при появлении разъяренного зверя и вовсе ломанулась в чащу, иначе бы я воспользовалась таким призрачным шансом на спасение. Ну, или, хотя бы, попыталась.

Вепрь был ранен, от того и зол. Интересно, как его умудрились упустить из виду наши бравые охотники. Но взглянув в черные глаза животного, стало все понятно — хозяин леса, он прекрасно знал все его укромные уголки и тайные тропы. Даже самому бравому охотнику не пришла бы в голову такая мысль, что животное, находящееся на грани смерти, способно обмануть его.

А зря!

Вепрь всхрапнул и мотнул головой так рьяно, что с окружавших его деревьев осыпался снег. Ему это не понравилось, это раздразнило рану в боку, из которой сочилась и капала кровь. «Как-то слишком много крови в этом уходящем году, — вдруг прокралась в голову нелепая и неуместная мысль, — за всю мою жизнь я ее столько не видела, сколько сейчас».

Ударить в него огнем?

Но заслужило ли это бедное, загнанное животное?

Наверное, заслужило. Умереть без агонии и быстро. Но может удастся просто отогнать его?

Подняла руку, готовясь выпустить на волю пламя, которое стало подниматься уже по моим венам, в предвкушении скорой свободы. Не спалить бы лес…

В черных глазах животного отразилось понимание того, что скоро его избавят от мучений. Вепрь дернулся в мою сторону, еще один мощный рывок, и он меня достанет, взденет своими кривыми кинжальными клыками! Вдох-выдох и… в бок огромного кабана со свистом вгрызаются арбалетные болты. В самую последнюю минуту мне не удалось сдержать пламя, оно вырвалось бурным потоком и ударилось уже в мертвое тело, заваливающегося на бок животного.

Резкий запах гари и паленого мяса окрасил морозный воздух не самого удачного утра. Тишину стали разрезать звуки голосов, раздававшихся отовсюду вокруг меня и неоткуда конкретно. Голова стала неожиданно пустой, совершенно легкой и абсолютно дурной.

— Гинтаре! — в голосе зовущего столько отчаяния. — Леди Гинтаре!

Странно, но пламя не стало перекидываться на деревья, оно просто сорвалось с пальцев огненным смерчем, ударилось в тушу и исчезло. Наверное, это было хорошо, потому что, не смотря на воцарившуюся в чаще зиму лесной пожар — есть лесной пожар. Жадный, слепой, яростный.

— Гинтаре! — меня все еще звали. — Гинта…

Кто-то стиснул мое плечо и развернул к себе лицом. В поле видимости возникли полные тревоги серо-голубые глаза, а потом нарисовалось и обеспокоенное лицо Лаугаса Вигинаса.

— Боги! — воскликнул он. — Что здесь произошло?!

Ответить мне не хватило сил или желания.