Искры

— Нет, — ответил он. — Но только, если ты еще раз ее встретишь, пожалуйста, не напоминай ей ее прошлое.

Затем он перевел разговор на другое.

— Нам придется уехать отсюда, Фархат, — сказал он.

— Куда? — спросил я.

— Пока я и сам этого еще не знаю. Мы из тех птиц, которые долго не могут сидеть на одной ветке.

Я ему на это ничего не ответил.

— Ты еще не переменил своего вчерашнего намерения, — спросил он, взяв меня за руку и отводя в сторону, как бы желая говорить со мной наедине.

Я затруднился ответить.

— Почему ты не говоришь?

— А что мне говорить?

— Мы должны отсюда удалиться. Не хочешь ли ты вернуться к матери?

— Нет, я хочу остаться с вами.

— Брось ты нас, Фархат, иди лучше к матери, утешь ее старость. Уйди лучше от нас. Мы, люди обреченные, мы махнули рукой на все. Наш корабль плывет среди бурь и бог весть, чем все это кончится… Тебе суждено тихое счастье. Уйди лучше, женись на Соне, она ведь тебя любит. Счастливо и весело ты проживешь с ней всю жизнь. Соня хорошая девушка.

Последние слова тронули меня, и невольные слезы потекли из моих глаз. Каро притворился, что ничего не замечает и продолжал:

— Помнишь, Фархат, когда мы были еще в школе, часто говорили друг другу, что мы братья, что мы вместе будем работать и вместе будем пользоваться плодами нашего труда. Так вот, сейчас у меня есть при себе небольшая сумма, вот в этой кошели, возьми, я даю ее тебе. Мне она не нужна. На эту сумму ты купишь себе кусок земли, соорудишь соху и сам будешь возделывать свою землю. Сладки плоды, полученные от собственной земли!

Я отстранил кошель и ответил:

— Да, Каро, я помню все о чем мы клялись с тобой, когда были в школе. Но, видимо, ты забыл, что мы поклялись также в том, что будем помогать друг другу в беде. Как же теперь я могу уйти от тебя, когда ты сам говоришь, что корабль ваш плывет среди бурь?..

— Это правда. Но какое я имею право втягивать тебя в беду, которую я сам приготовил для себя.

— Мне все равно, кто ее приготовил.

— Но известно ли тебе, — продолжал Каро, — что мне в мире терять нечего. А по тебе будут тосковать мать, сестры, наконец, Соня. Ты разве не думаешь спасти ее? Ведь она в полном рабстве у своего отца-зверя.

— Думаю. И даже обещал ей это. Но я ее могу спасти и не расставаясь с тобой.

— Хорошо, — сказал он взволнованным голосом… — Все же ты должен принять эти деньги. Пошлешь их матери, чтоб она не голодала. Бог знает, может быть тебе надолго придется расстаться с ней…

Я отказался принять эти деньги, прося, чтоб он сам распорядился как знает. Каро согласился. Я заметил, как он был возбужден и как у него горели глаза. Видимо, тяжело было ему согласиться на то, чтоб я остался с ним.

— Но ты должен принять несколько условий, Фархат, — сказал он.

— Я на все согласен, — ответил я.

— Слушай же. Многое ты увидишь, — продолжал он, — но ты должен держать себя так, как будто ты ничего не видел.

— Я буду как слепой.

— Многое ты услышишь, — продолжал он, — но ты должен держать себя так, как будто ты ничего не слышал.

— Я буду нем, как камень.

— У тебя не должно быть своей воли.

— Во всем я буду подчиняться твоей воле.

— И воле моих товарищей, — добавил он.

— И воле твоих товарищей, — повторил я.

— Довольно! Дай мне твою руку.

Я протянул ему свою руку! Он обнял меня и поцеловал. И этим братским поцелуем как печатью был закреплен наш обет.

Я обещал быть глухим и немым, я обещал быть слепым орудием, я обещал быть бездушной, безвольной машиной… И я сдержал свое обещание…

В те времена в Персии только что появилось тайное общество, которое называлось «Фарамушхана», т. е, «Дом забвения». Главным условием приема в это общество было то, чтоб каждый член, выходя из этого «дома», забыл все, что он там видел и слышал. Иными словами, он должен был держать все ему известное в строжайшей тайне. Какова была цель этого общества я не знаю, как ни один член этого общества не знал, что делает другой, выше его стоявший член того же самого общества. Младший член в этом обществе был покорным и послушным орудием старшего. Он должен был беспрекословно подчиняться старшему члену и исполнять все его приказания, не зная, для какой цели это он делает. Истинные цели общества были известны лишь главарям. Все остальные члены общества были безвольными машинами в их руках. Каждый член по известным признакам мог узнать другого члена общества, при этом совершенно не зная как звать этого члена и откуда он. Лишь внутри каждой отдельной группы у членов не было тайны. Но каждая отдельная группа не имела понятия о деятельности другой группы. Я, казалось, попал в подобное общество. И от меня взяли обещание, что забуду все, что увижу и услышу. Я сдержал свое обещание. Эти строки я пишу уже спустя пятьдесят лет, когда тех лиц уже нет на свете, после того как они появились и пронеслись подобно быстрой буре.

Глава 14. КОНЬ