Искупление

Густав, казалось, только сейчас понял, что взялся за дело, которое ему не по зубам. Однако сдаваться он не собирался. Подхватив платье, купленное недавно в магазине госпожи Николетты, мужчина шагнул ко мне и провокационно произнес, глядя прямо в глаза:

– Думаете, не сумею?

Стало как-то жарко от понимания того, что, возможно, ему приходилось этим заниматься… со своими любовницами. Впрочем, он их, скорее всего, только раздевал, а вот одеваться они и сами могли… потом… Внезапно накатила злая обида, и я выпалила, глотая слезы:

– Не сомневаюсь, что у вас богатый опыт, Ваша Светлость! Но вы забываете, что я, в отличие от ваших… ваших… женщин… калека!

Пара крупных капель все-таки скатилась из глаз, но я их зло смахнула кулаками и, сцепив зубы, отвернулась.

Долгие секунды в комнате стояла звенящая тишина, а потом стукнула дверь о косяк, отброшенная в гневе руками мужа. Только после этого я выдохнула и с облегчением обернулась.

Платье ворохом лежало на кровати, напоминая об инциденте, произошедшем между мной и герцогом. Меня до сих пор потряхивало. От чего? От злости! Но вот о причинах этой злости думать не хотелось, иначе пришлось бы признаваться себе в том, что даже в мыслях мне больно представлять своего мужа рядом с другими женщинами! А то, что они есть, эти женщины, я не сомневалась.

Какой бы юной и неискушенной не была Эвелина, Вера внутри меня понимала, что такой мужчина не может быть одинок, тем более в опасной близости от всяких легкодоступных баронесс. Как там ее звали? Стефания? Да и слова Теоны про женщин, готовых ради моего мужа на любые безумства, все еще звучали в ушах, не позволяя расслабиться. И кто мне даст гарантии, что сама Теона не хотела бы быть на моем месте?