Искупление

Утром следующего дня следователь позвонил по номеру, находящемуся в деле – это был телефон квартиры Эдвина Горса. Трубку подняла женщина и довольно учтивым и спокойным тоном представилась матерью подростка. Согласие на разговор с сыном она дала не сразу, сославшись на то, что не хотела бы тревожить его воспоминания и травмировать психику. По ее словам, он достаточно измучился в прошлый раз – мальчик он излишне чувствительный, все принимает слишком близко к сердцу. После предыдущих допросов он долгое время находился в депрессии. Однако после нескольких минут убеждений и уговоров женщина все же сдалась и дала согласие, но лишь при условии ее присутствия.

Примерно через полчаса офицер поднимался по лестнице к квартире номер тридцать восемь. Дверь открыли почти сразу после нажатия на звонок. Перед ним стояла невысокая женщина с аккуратно уложенными в пучок волосами. Она показалась весьма милой, но в то же время в ее взгляде чувствовалась твердость. Женщина вежливо поздоровалась с полицейским и пригласила его пройти в комнату, где находился ее сын, затем вошла вслед за ним сама. Мальчик сидел за столом, что-то читая. При появлении офицера он отвлекся и поднял на них светло-серые глаза – такие большие и чистые. По телосложению можно было определить, что подросток достаточно высок, но заметно худощав, волосы, как и глаза, были светлыми, кожа вполне здорового оттенка, возможно, если окинуть его секундным взглядом и отвернуться, он может показаться обычным подростком, но это было не так. Зафиксировав на нем внимание всего на несколько секунд и заговорив с ним, офицер сразу заметил отклонения. Он начал как можно дружелюбнее, стараясь не давить на молодого человека.

– Привет, Эдвин. – Мужчина присел рядом на стул. – Меня зовут офицер Лэмберт, можно просто Рэй. Я бы хотел с тобой немного поговорить.

Подросток с доверием кивнул.

– Мне бы не хотелось тебя беспокоить, но сейчас нам необходима твоя помощь. – Полицейский выдержал небольшую паузу и продолжил: – Несколько месяцев назад с тобой уже разговаривали на эту тему, и нам бы хотелось, чтобы ты снова как можно тщательней припомнил все обстоятельства того дня. Я говорю о машине, которую ты видел поздно вечером летом, в середине июня. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Да, мама меня предупредила, что вы придете, сказала, о чем будете спрашивать. – Речь его была немного замедленна и корява, некоторые буквы с трудом проговаривались, а его лицо иногда искажалось от усилий, которые он прилагал для разговора, но понять его было совсем не сложно.

– Отлично. Это не должно занять много времени. Ты хорошо помнишь тот день?

Юноша внимательно рассматривал мужчину, но от темы не отходил.

– Да, хорошо. У меня нет проблем с памятью, – с губ Эдвина слетел короткий смешок, он прекрасно понимал, к чему может клонить офицер.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, поэтому и прошу припомнить события. Расскажи мне все, о чем рассказывал раньше, может, ты что-нибудь еще вспомнил?

Эдвин тихонько вздохнул и на несколько секунд затих, всматриваясь в точку на полу перед его глазами, начиная заново прокручивать тот день в своей памяти.

– У меня достаточно проблем со здоровьем, но я не идиот, – начал мальчик. – Я в состоянии сам, без посторонней помощи выходить на улицу. Мама постоянно беспокоится, она привыкла присматривать за мной, но мне нравится быть самостоятельным. В тот вечер она была на работе в ночную смену, магазин находится недалеко от дома, так что я решил зайти к ней. Не знаю зачем, меня что-то встревожило, что-то нехорошее, я волновался за нее. Район у нас спокойный, но я впервые вышел в это время. Было примерно без пяти – без десяти двенадцать, когда я подходил обратно к дому, переходя дорогу.

Внимание полицейского заметно усилилось, когда подросток подошел именно к этому моменту, но не стал торопить его, боясь сбить. Эдвин продолжил:

– Освещение было довольно тусклое, так что машину я разглядел не очень отчетливо. Она была темного цвета, могу лишь приблизительно ее описать, но марку я не запомнил, таких машин огромное количество. В ней сидела девушка – симпатичная. В прошлый раз мне показали фотографию – на ней была именно она.

Эдвин прервался, завершая свой рассказ, и в разговор снова вступил полицейский:

– Ты видел водителя? Можешь его описать?

– Нет, описать я его не могу. Он нагнулся, так что лица его не было видно, но я могу точно сказать – это был мужчина, обернувшись на секунду, я разглядел край его плеча и затылок.

По взгляду офицера можно было понять, что последний лучик надежды, недавно маячивший перед его носом, медленно исчезает. Он устало вздохнул и уже без особого интереса продолжил разговор.

– А девушка, она была напугана, растеряна? Ты заметил что-нибудь подозрительное? Припомни хорошенько. Ты достаточно близко был к машине, может, слышал обрывки разговора?

– Девушка была веселой, даже счастливой. Это я помню точно. Мне… – подросток продолжил слегка смущенно: – Я даже ему позавидовал. Мне такое вряд ли посчастливится. Ей с ним было хорошо. Это было заметно.