Искупление Габриеля

– Ты счастлив, а я в ужасе. Быть матерью – это работать по двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю. Я не смогу ни готовиться к экзаменам, ни заниматься диссертацией. Уход за ребенком будет отнимать все мое время. Именно этого я и боялась больше всего. – Джулия закрыла глаза. Из-под сомкнутых век выкатились две слезинки. Габриель тут же их вытер.

– Джулианна, ты рассуждаешь как мать-одиночка. Позволь тебе напомнить, что у тебя есть муж. Я позабочусь о том, чтобы максимально освободить тебя от бытовых забот о ребенке. Я переговорю с Ребеккой и попрошу ее переселиться к нам. Возможно, я смогу взять отпуск по уходу за ребенком или использовать свой годичный оплачиваемый отпуск. Я…

– Отпуск по уходу за ребенком? Ты не шутишь? – спросила изумленная Джулия.

– Ни капельки, – ответил Габриель, утрамбовывая сапогами снег. – Не знаю, как воспримет это ребенок. Возможно, для нашего малыша нахождение с папочкой и станет кошмаром. Но я готов на все, только бы ты успешно закончила докторантуру. И если для этого нужно взять отпуск по уходу за ребенком или годичный отпуск, я готов.

– У тебя совсем нет опыта обращения с маленькими детьми.

Габриель чопорно посмотрел на жену:

– Я успел поучиться в Принстоне, Оксфорде и Гарварде. Я наверняка сумею освоить и премудрости ухода за ребенком.

– Умение возиться с малышом лежит совсем в другой плоскости. К сожалению, в университетах Лиги плюща этому не учат.

– Я подойду к задаче с научной точки зрения. Овладею необходимыми знаниями. Скуплю все книги, где толково рассказывается, как обращаться с новорожденными. К тому времени, когда ребенок родится, я буду уже вполне подготовлен.

– Твои коллеги тебя обсмеют.

– Ну и пусть, – ответил Габриель, свирепо сверкая глазами.

Джулия невольно улыбнулась:

– Представь свое ближайшее будущее. Ты по локти в грязных пеленках и заскорузлых одежках. Спишь урывками, когда не надо успокаивать горластого тирана, у которого без конца пучит животик. Тебе придется без конца читать ему «Луну на сон грядущий». [38]По-английски, поскольку Данте жил несколькими веками ранее и не сумел перевести этот шедевр на итальянский.

– Я тебе отвечу в жанре городского сленга: «Ну и что с того?»

– А то, что на твоем факультете сделают определенные выводы. Там решат, что ты безответственно относишься к своей работе. Без конца просишь тебя подменить. Ничего не пишешь. Тебя начнут обходить грантами, а о новом оплачиваемом годичном отпуске можешь и не мечтать.

– Дорогая, я зачислен в штат, и их пугалок я не боюсь. – (Джулии захотелось громко расхохотаться, но это желание быстро пропало.) – Джулианна, я говорю вполне серьезно. Ну что они могут мне сделать? У них нет других специалистов по Данте. Если не случится ничего чрезвычайного, им придется меня терпеть. А уж как я строю свою семейную жизнь, их не касается.

– Почему ты так решительно настроен? – спросила она.

– Потому что я люблю тебя. Потому что я люблю нашего ребенка, который сейчас вряд ли больше виноградины. – Габриель погладил ее щеки. – Ты не одинока. У тебя есть муж, который тебя любит и который счастлив тем, что у нас будет ребенок. Тебе не придется одной проходить через все тяготы. – Он понизил голос до шепота. – Я стою рядом. Пожалуйста, не отталкивай меня.

Джулия схватила его за руки.

– Мне страшно, – призналась она, снова закрывая глаза.

– Мне тоже страшно. Но клянусь Богом, Джулианна, все будет хорошо. Я об этом позабочусь.

– А если что-то вдруг случится?

Габриель прижался лбом к ее лбу:

– Надеюсь, ничего страшного не случится. Нельзя начинать это путешествие, думая об ужасных последствиях. Ведь это ты учила меня не терять надежды. Не надо отчаиваться.

– Но как могло так получиться?

Габриель полез в карман пальто за платком и осторожно вытер ей лицо.

– Если ты этого не знаешь, дорогая, тогда я что-то делаю не так.

Он попытался скрыть улыбку, но не сумел. Он улыбнулся во весь рот.

Джулия открыла глаза. Глаза Габриеля светились мужской гордостью.

– Супермен, – пробормотала она. – Я должна была бы предвидеть. В твоих генах скрыта магия.

– Совершенно верно, миссис Эмерсон. И не только в генах. В джинсах тоже. И я был бы счастлив продемонстрировать тебе эту магию в любое время. По первому твоему требованию.

– Очень смешно, Супермен.

Габриель нежно ее поцеловал. Это был поцелуй мужчины, получившего от своей возлюбленной то, чего он жаждал сильнее всего. Самый желанный, самый неожиданный подарок.

– Я… я молился об этом, – смущенно признался Габриель.

– Я тоже молилась. И неоднократно. Я просто не подумала о том, что святой Франциск не успокоился, пока не убедил Бога даровать нам ребенка.

– Да? А я об этом даже не знал, – сказал Габриель, слегка щелкая ее по носу. – Итак, молодая исследовательница творчества Данте убедила меня, что святой Франциск исполняет подобные просьбы молча. Возможно, он действительно не произнес ни слова, а просто при сем присутствовал.

– Нет, он кое-что сказал, – возразила Джулия. – Таким способом он мне показал ошибочность главной идеи моей лекции. Получается, он все-таки сражался с демоном за душу Гвидо.