Искупление кровью

— Сам не знаю, что на меня накатило…

— Ты получил поцелуй! — нараспев произнес Лоран саркастическим тоном. — От молоденькой девчонки!

— Пей кофе, — велел Фрэнк тоном, не предвещавшим ничего хорошего. — Нужно, чтобы ты был в состоянии выслушать меня…

Они двое уселись за стол, а Филипп наблюдал за экзекуцией, прислонившись к плите.

— Ну как, лучше тебе? — спросил комиссар.

— У меня такой сушняк, будто я вдрызг нализался. Но я не пил…

Фрэнк выложил на стол две упаковки лекарств.

— Только пару глотков пива. Но с мудреной смесью внутри…

— Она подсыпала это в банку? Нет, здесь что-то другое… Я, наверное, заболел или…

— Пока ты лапал ее, она тебе подсыпала этой дряни! — продолжал капитан. — Девчонкам нельзя доверять! Разве ты этого еще не понял, в твоем-то возрасте?

Фрэнк мерил шагами кухню.

— Здорово она тебя провела, а, Дидье? Поимела на славу! Ты правда поверил, что она хочет с тобой переспать? Как можно быть таким лохом! Она разыграла перед тобой сцену: вот уже столько лет я не занималась любовью с мужчиной!

Дидье не отвечал. Сгорал со стыда.

— Она просто забыла тебе рассказать, что резвилась с надзирателем в тюрьме! — издевался Лоран. — Об этом пишут в сегодняшней газете!

Дидье совсем поник под нападками товарищей. Счел за лучшее хранить молчание. Вызвать бы еще и адвоката, как при незаконном задержании.

Фрэнк пригнулся к нему, опершись обеими руками о стол:

— Ты отдаешь себе отчет, что если бы я не вмешался, она бы удрала среди ночи?

— Мне… Мне очень жаль.

— Тебе жаль? Ты чуть не провалил всю операцию! Хуже: она могла бы тебя убить, перед тем как сбежать… Или перебить всех нас во сне… Все потому, что месье думает не тем местом!

Комиссар снова принялся ходить вокруг стола.

— Я вас ввел в курс относительно Марианны! Предупредил, что она крайне опасна, что с ней надо быть предельно осмотрительными… Ты присутствовал, когда я это говорил, а?

— Да, но…

— Но — что?! — завопил шеф. — Ты рисковал тем, что она могла со всеми нами расправиться и сбежать, и все из-за прилива гормонов? Думаешь, тебе платят за то, чтобы ты трахал девчонку? Нет, Дидье, тебе платят за то, чтобы ты за ней надзирал.

Он прекратил наконец его размазывать по стенке. Перешел прямо к выводам из своей диатрибы:

— Собирай вещи и возвращаться домой.

Дидье поднял на шефа растерянный взгляд:

— Ты меня выгоняешь? Но…

— Никаких «но». Собираешь вещи и сваливаешь. И напоминаю тебе, что эта миссия — сверхконфиденциальная; если обнаружится хоть малейшая утечка, ты труп. Усек?

Дидье встал, чуть покачиваясь:

— Дай мне еще один шанс, Фрэнк.

— Я не могу себе этого позволить. Ты возвращаешься домой. Когда все кончится, тебе придется покинуть мою команду.

Словно небесный свод обрушился на мордочку Дидье. Он медленно вышел вон под сочувствующими взглядами товарищей.

Марианна переживала свое поражение, сидя в изножье кровати, лицом к окну.

Она нервно рвала листок бумаги на мелкие клочки, конфетти, придающие живописности дубовому паркету. Впредь за ней будут надзирать еще строже. День «Д» приближается. Когда ее вынудят убить? Может быть, завтра. Несмотря на бессонную ночь, энергии в ней было хоть отбавляй. Энергии бешенства. Она злилась на себя за то, что ночью испытала страх перед Фрэнком. А главное, выказала этот страх перед ним. Но может быть, это позволило избежать худшего. Оставалось жгучее унижение.

Одним ловким прыжком она вскочила на ноги. Решила потренироваться. Вдруг представится новый случай, нужно быть готовой. Ибо на этот раз у нее не будет дури, чтобы усыпить врага. Только беспощадная схватка. Эти ребята, несомненно, поднаторели в приемах самообороны, которым так или иначе обучают всех, кто носит форму. Конечно, никакого сравнения с искусством, которым владеет Марианна, но попотеть придется. Она уже испробовала свои приемы на надзирателях, которые в обязательном порядке проходили подобную подготовку. Большое зеркало, вделанное в шкаф, отразило воплощенную ненависть. Лицо, все еще побитое, ужасающе жесткое. Она открыла створку, чтобы больше себя не видеть. Медленно разогрелась, приводя в движение дающую сбои машину. Болело то здесь, то там, но она терпела, стиснув зубы.

Круче всех — Марианна. Сильнее всех — Марианна.

Она начала со своих излюбленных кат, нанизывая одно на другое движения, смертоносные, но элегантные.

Прямая как игла, чуть расставив ноги, она наносила по воздуху удары невиданной мощи, при этом не сдвигаясь с места. Потом — целая последовательность ударов ногами. Прямые, боковые, круговые. Повторила всю свою науку. Весь арсенал, приспособленный для того, чтобы ломать, давить, дробить, разрубать. Разрезать потоки воздуха, потоки крови. Перемалывать кости, крошить хрящи.

Но даже после долгой демонстрации силы нервы ее все еще трепетали под кожей. Она недостаточно вымоталась.

Решила приступить к упражнениям для живота. Но ребра, еще толком не сросшиеся, моментально поставили предел. Тогда она попробовала отжимания. На этот раз возмутилось левое запястье. Она несколько раз поцеловала паркет. Пришлось отжиматься на одной руке.