Я пробегаю пальцами по номеру, который она записала, прежде чем взглянуть на накрытую тарелку за запиской, где находится
Я съедаю все это еще до того, как подхожу к входной двери, и делаю мысленную пометку съесть оставшиеся два, которые остались на тарелке, когда я вернусь, потому что они слишком вкусные, чтобы их выбрасывать.
Распахивая входную дверь, я съеживаюсь, как только мой взгляд натыкается на мужчину, расхаживающего взад-вперед перед внедорожником. Это вчерашний водитель, и в ту секунду, когда он поднимает глаза, я знаю, что он будет вести себя как придурок.
Вместо костюма, который был на нем вчера, на нем черные армейские брюки, облегающая черная футболка и армейские ботинки. Он похож на кого-то из военных; вероятно, у него тоже есть подготовка человека такого калибра. Если бы он не насмехался надо мной, он был бы почти красив со своими зачесанными назад черными волосами и оливковой кожей.
Мужчины всегда губят себя той аурой, которую они излучают.
Ну, технически это неверно, поскольку аура, которую я получила от Вито, Маттео и Энцо, когда я впервые встретила их, была соблазнительной и волнующей. Когда правда обо мне выплыла наружу и они открыли свои проклятые рты, все пошло прахом.
— Возвращайся внутрь. Сейчас же. — Его лай резче, чем я изначально ожидала, но это не значит, что я собираюсь следовать его приказу.
— Я в порядке, но спасибо. — Я натягиваю на лицо фальшивую улыбку, закрывая за собой дверь, и он, должно быть, действительно подумал, что я собираюсь сделать так, как он сказал, потому что на секунду он с удивлением смотрит на меня.
Когда он наконец определился с ответом, я уже сделала два шага вправо, в противоположную сторону от его припаркованного внедорожника.
— Я сказал, возвращайся в дом. Сейчас же. — Он складывает руки на груди, как будто говорит серьезно, явно надеясь, что я буду дрожать от страха при одном его присутствии, но вместо этого я закатываю глаза, раздраженная им.
— Я услышала тебя и я вежливо пожалуй откажусь. Я не пытаюсь сбежать, если тебе от этого станет легче. — Мне не терпится пуститься в бег, дополнительная погоня от этого ублюдка была бы волнующей, но в то же время я не хочу поворачиваться к нему спиной и ставить себя в невыгодное положение.
— Послушай, сучка… — начинает он, но я поворачиваюсь к нему лицом, поднимаю руку, чтобы остановить его, и, как послушный маленький щенок, это срабатывает.
— Только посмей еще раз меня так назвать, и посмотрим как далеко это тебя заведет. — Я не хочу говорить, кто я такая, на случай, если это не было раскрыто членам семьи Де Лука, но если этот парень еще раз сделает что-то не так, я покажу ему, на что я способна. Должно быть, он чувствует это по моему тону, его горло подергивается, но в то же время гнев в его глазах полон яда. — Я собираюсь пробежаться по территории.
Вот. Это достаточно мило с моей стороны. Я не обязана была делиться своими планами, но я сделала это в попытке найти компромисс, но то, как он начинает качать головой, выводит меня из себя.
— Ты не можешь этого сделать.
Нет. Я отказываюсь слушать указания человека, имени которого я даже не знаю. Только не после всего, через что я прошла. Он не мой похититель, и я не в его власти что бы контролировать меня.
Приняв решение, я опускаю руку, одаривая его еще одной фальшивой улыбкой, прежде чем развернуться на каблуках и побежать. Я не останавливаюсь, чтобы посмотреть на него, когда слышу, как он зовет меня. Вместо этого я сосредотачиваюсь на том, чтобы как можно быстрее переставлять одну ногу перед другой.
Камни под моими ногами быстро превращаются в идеально подстриженную траву, когда я подхожу к краю дома и в поле зрения появляется задняя часть участка. Большое открытое поле обрамлено густыми деревьями, которые укрывают всю землю, и я использую их в качестве ориентира, продолжая двигаться в том же темпе, улыбаясь от уха до уха. Через несколько минут я оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что за мной никто не следует, и моя улыбка становится только шире, когда я немного замедляю шаг, теперь, когда я знаю, что за мной никто не гонится.
Не удивлюсь, если расстояние по периметру составит около мили. Это далеко не то, что я надеялась преодолеть, но на сегодня хватит. Помня об этом, я перехожу на бег трусцой, желая насладиться каждой каплей свободы, которую я ощущаю, когда ветер дует мне в лицо, а солнце обжигает кожу.