Искупление (ЛП)

— Да, но это было до того, как ты заставил меня пролить кровь. Теперь я изголодалась по этому, — признаюсь я с оттенком юмора, понимание, которое, кажется, знакомо Вито, мелькает в его глазах. — Но на самом деле, я в деле. Когда ты хочешь выезжать? Мы можем спланировать все по дороге.

Энцо улыбается, вытягивая руки над головой. — Превосходно. Надеюсь, мы сможем вылететь сегодня вечером, а к концу завтрашнего дня все сделаем, чтобы вернуться как раз к похоронам Торреса.

Я пытаюсь скрыть тот факт, что не думала о его похоронах, но это заставляет мое тело напрячься. Я никогда раньше не была на похоронах. Я никогда не оплакивала чью-либо смерть, но все равно киваю.

— Дай мне принять душ, и я готова идти, — отвечаю я, неохотно поднимаясь со своего места, когда Вито сжимает мое бедро, прежде чем убрать свои прикосновения, и я чувствую, как теряю их. Направляясь к двери, я останавливаюсь, оборачиваясь на месте, только для того, чтобы обнаружить, что все четверо Де Лука наблюдают за тем, как я ухожу. — Физерстоун… мы используем их или будем действовать в одиночку?

Маттео с минуту оценивающе смотрит на меня, прежде чем пожать плечами. — Сначала в одиночку. Если придет время, когда нам понадобится больше людей и ты будешь им доверять, тогда мы сделаем этот звонок.

В этом есть полный смысл.

Прочищая горло, я сплетаю пальцы, пытаясь передать мысли, которые проносились в моей голове с тех пор, как я проснулась этим утром. Я была слишком взволнована, чтобы действительно принять их, но я чувствую, что мне нужно озвучить их сейчас, так что здесь ничего не происходит.

— Я просто… если говорить серьезно, то уважение и признательность всех присутствующих здесь просто ошеломляют и в то же время меняют мою жизнь. Несмотря на то, кем был мой отец, я была прежде всего солдатом. С моим мнением не считались, даже когда у меня были все факты и догадки, поэтому то, что вы сидите здесь и принимаете мой голос таким, какой он есть, значит больше, чем я хотела бы признать. — Глаза Валентины слегка блестят, когда она мягко улыбается в мою сторону, в то время как братья молча смотрят на меня. Слава богу, я не хочу сейчас более подробного разговора. Мне просто нужно было высказать эти слова правды. — Но больше всего на свете, возвращая к Нью-Йорку, я сожалею, что мой обман обошелся нам так дорого, и я даже не уверена, что добилась искупления.

27

ВИТО

Мои пальцы сжимаются на подлокотнике, каждый волосок на моем теле встает дыбом, когда самолет грохочет подо мной. Я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме нее.

Я точно знаю, где она, даже не глядя. Мое тело остро ощущает ее присутствие, и это сводит меня с ума. Я был на взводе с тех пор, как увидел, как она вошла в спортзал этим утром, а затем, наблюдая, как она буквально убивает наших мужчин у нас на глазах, только сделало мой член тверже.

Облака проплывают мимо, но мой разум недоволен открывающимся видом. Не тогда, когда она так близко.

Черт.

Несмотря на все мои усилия, мой взгляд возвращается к ней, точно так же, как это было последние два часа нашего путешествия. Я сижу за столиком на четверых, меня окружают шикарные кожаные сиденья, в то время как она спит, растянувшись на двух креслах по другую сторону прохода.

Меня привлекает то, как ее ресницы совершенно неподвижно ложатся на бледную кожу, ее грудь медленно поднимается и опускается с каждым вдохом, когда вокруг нее витает безмятежная атмосфера. Она такая загадочная, но в то же время грубая и реальная, с сердцем нараспашку.

Никто не должен быть таким сложным и опьяняющим одновременно.

Скрестив ноги в лодыжках, я отворачиваюсь, глядя на дальние ряды, где сидит Маттео, обсуждающий все с нашими людьми в Нью-Йорке, ожидающими нашего прибытия. Энцо сидит через проход от него, следя за тем, чтобы в наше отсутствие в Италии все шло гладко. Не помогает и то, что здесь нет Торреса, нет никого ответственного, но в прошлый раз он приезжал с нами в Нью-Йорк, и мы доверили Джио позаботиться обо всем по рекомендации Торреса. Будем надеяться, что это не ударит нас в спину.

Вздыхая, я мысленно закатываю глаза, когда мой взгляд снова падает на Рен. Вытягивая ноги перед собой, я поправляю свой полутвердый член, который дает о себе знать в штанах. К счастью, все либо заняты своими мобильными телефонами, либо спят, так что они не могут застать меня за этим. Вместо этого это дает мне возможность позволить моим мыслям о Рен поглотить меня.

Сейчас я так же одержим ею, как и тогда, когда мы впервые встретились в Нью-Йорке. Если нет, то больше. Я должен был знать, что она действует мне на нервы так, как я никогда не испытывал, когда уходил с той встречи, чтобы проведать ее. Затем настоял, чтобы она пришла на другую встречу, потому что я не мог вынести, что бы она исчезла из поля моего зрения.

Закрывая глаза, я делаю глубокий вдох. Я так усердно старался держаться от нее на расстоянии, что почти не разговаривал с ней. Не потому, что я чувствую себя преданным или взбешенным тем, что произошло вскоре после того, как я трахнул ее у двери гостиничного номера.

Нет.