Искушай меня в сумерках (новый перевод) (ЛП)

1 аптечная роза, родоначальником которой является шиповник французский – Rosa gallica, – обладает одним замечательным свойством: когда ее лепестки высыхают, их аромат усиливается.

Глава 21 (перевод – Lovepolly, бета-ридинг – Nara, вычитка – Фройляйн)

Поездка Гарри в Гемпшир была долгой, однообразной и утомительной. Его одиночество нарушали лишь собственные неясные и тревожные предчувствия. Он попробовал задремать, но для человека, испытывающего проблемы со сном даже в благоприятной обстановке, уснуть в трясущемся на ухабах экипаже и при солнечном свете было невозможно. Все это время Гарри приходили в голову различные нелепые угрозы, с помощью которых он мог бы заставить свою жену повиноваться. Затем предался фантазиям, каким образом он приструнит Поппи, пока эти мысли не распалили его еще больше.

Черт бы ее побрал! Его не бросают!

Гарри никогда не занимался самоанализом, считая свое сердце слишком сложным и ненадежным предметом для изучения. Но он не мог не вспоминать о более раннем периоде в своей жизни, когда слова "мягкость", "удовольствие", "надежда" еще имели для него какой-то смысл. И тогда он был вынужден нападать, защищая свою жизнь. А стратегия выживания подразумевала, что он не мог себе позволить нуждаться в другом человеке чаще одного раза.

Гарри попытался отвлечься от своих мыслей, осматривая окрестности. Хотя было уже девять вечера, солнце все еще сияло на небосклоне и было по-летнему светло. Посетив много мест в Англии, он еще ни разу не бывал в Гемпшире. Они ехали южнее Даунс по направлению к лесу и плодородным полям возле Нью Фореста и Саутгемптона. Бурно развивающийся торговый городок Стоуни Кросс располагался в одном из самых живописных уголков страны. Тем не менее, он и его окрестности являлись не просто красивым пейзажем: этот город обладал каким-то мистическим свойством, чему было трудно подобрать определение. Казалось, Гарри проезжал места, где время остановилось, мимо древних деревянных строений, словно сошедших со страниц волшебной сказки. Смеркалось. Над долиной сгустился туман, расползающийся по дороге, границы которой потеряли свою четкость, отчего она приобрела еще более загадочный вид.

Экипаж свернул на частную дорогу, ведущую к имению Рэмси, миновал одни ворота, потом другие, проехал мимо серо-голубого каменного домика смотрителя. Главное здание представляло собой смешение архитектурных стилей, которые, по определению, не могли сочетаться вместе, однако, каким-то непостижимым образом прекрасно дополняли друг друга.

Поппи была где-то там. Знание этого заставляло Гарри мучительно стремиться увидеть ее. Охватившее его чувство было не просто отчаянием. Потеря Поппи стала бы невосполнимой утратой, поэтому Гарри одновременно боялся этой встречи и был в ярости оттого, что не видел выхода из создавшегося положения. Все эти чувства вылились в один мощный позыв: он ни за что не расстанется с Поппи.

Словно затравленный волк Гарри помчался через парадную дверь, не дожидаясь, когда его сопроводит дворецкий. Ему удалось проникнуть в холл, высотой в два этажа, обшитый декоративными панелями кремового цвета отличного качества, в глубине которого располагалась изогнутая каменная лестница.

На лестнице его встречал Кэм Роан, одетый в повседневную рубашку без воротничка, брюки и открытую кожаную куртку.

– Ратледж, – он любезно обратился к Гарри. – Мы как раз заканчиваем ужинать. Тебе накрыть?

Гарри нетерпеливо покачал головой.

– Как себя чувствует Поппи?

– Пойдем, выпьем вина и кое-что обсудим...

– Поппи сейчас тоже ужинает?

– Нет.

– Я хочу с ней увидеться. Прямо сейчас.

Выражение лица Кэма не изменилось.

– Боюсь, придется подождать.

– Позволь мне перефразировать: я собираюсь увидеться с ней, даже если мне придется разнести это место в пух и прах.

Кэм никак на это не отреагировал, лишь пожал плечами.

– Тогда, пожалуй, выйдем.

Его готовность помахать кулаками приятно удивила Гарри. Ярость кипела в его крови, угрожая взорваться изнутри.

Какой-то частью сознания он понимал, что не в себе, четкая работа мозга нарушена, а самоконтроль утрачен. Присущая ему холодная рациональность покинула Гарри. Все, что его занимало в данный момент, это желание быть рядом с Поппи, и если для этого надо драться, значит, так тому и быть.

Он последовал за Кэмом по боковому коридору на улицу в небольшую открытую оранжерею и сад, освещенный светом двух фонарей.

– Вот что я тебе скажу, – заметил цыган, обращаясь к Гарри, – в твою пользу говорит лишь то, что твой первый вопрос был не "где Поппи", а "что с Поппи".

– Иди ты к дьяволу со своими оценками, – прорычал Гарри, срывая с себя пальто и отбрасывая его в сторону. – Я не прошу у тебя благословения, чтобы забрать свою жену. Она моя, и я возьму ее, будьте вы все прокляты.

Кэм повернул к Гарри лицо, отблески фонарей отражались в его глазах, сияли на черных волосах.

– Она часть моей семьи, – проговорил он, начиная двигаться вокруг Гарри. – Ты вернешься без нее, если только не найдешь способ заставить Поппи захотеть быть с тобой.