Искушение

Флетчера поразила тоска и безысходность на лице молодой женщины, упрямо твердившей ему "нет" вопреки порывам своего сердца. Он нежно взял ее лицо в свои ладони, стер со щек горячие слезы. Тепло его рук успокоило Веру, она закрыла глаза.

Господи, что это с ней происходит? Как она может себе это позволить?

Флетчер гладил ее щеки, шею, нежный затылок, зарываясь пальцами в золото густых и тяжелых волос. Его дыхание обожгло молодую женщину, и губы их слились. Рука Флетчера скользнула под плащ и обвилась вокруг талии Веры. Лейтенант поразился, какая она тонкая и стройная. Так они стояли в тени дома, крепко прижавшись друг к другу, опьяненные близостью, до тех пор, пока не перехватило дыхание. Флетчер с трудом оторвался от ее пылающих губ, и Вера прижалась лицом к его груди.

- Мне ужасно стыдно, лейтенант... Я никогда...

- Не надо ничего говорить, милая.

- Но мы едва знакомы, - прошептала Вера.

- Это не важно.

- Это должно быть важно!

Флетчер прижал к себе ее головку и начал целовать шелковистые тяжелые пряди волос, от которых исходил запах лета и цветов. Как он мечтал об этом!

Молодой человек скорее почувствовал, чем услышал тихий вздох своей возлюбленной.

- Боже, что же Вы теперь думаете обо мне?

- Я думаю, - ответил он, прижимая к себе ее хрупкую фигурку еще крепче, я думаю, что Вы самая удивительная женщина на свете и, будь мы знакомы даже тысячу лет, я не мог любить бы Вас сильнее.

- Но, Вы...

- Ну, конечно, я - "красный мундир". Но неужели мы не можем справиться с этим злом? - засмеялся Флетчер.

- Нет, лейтенант.

Верины пальцы гладили черные отвороты мундира. Кровь стучала у нее в висках, и томительный жар разливался по телу.

- Когда мы встретимся, Вера?

- Мы никогда не должны встречаться!

- Мы могли бы встречаться тайно, - жарко шептал Флетчер.

Вера вырвалась из его объятий. Раздался звук шагов, и в этот момент молодые люди услышали громкий крик мистера Джонсона, возникшего из темноты. Он был сильно пьян и настроен весьма решительно.

- Эй, лейтенант! Это Вы, Айронс? Язык у господина Джонсона заплетался. Флетчер затаил дыхание. Вера скользнула в тень, сделав шаг назад.

- Вы мне не ответили, - еле слышно произнес Флетчер.

- Нет, - прошептала Вера, не сводя глаз с приближающегося Чарльза. - Мы не можем, не должны встречаться ни тайно, ни явно, лейтенант Айронс, - голос миссис Эшли окреп, хотя она продолжала говорить очень тихо.

Вера попыталась отодвинуться от лейтенанта, но он крепко держал ее за руку.

- Не уходите, Вера. Я обещал довести Вас до самого дома, позвольте же мне выполнить свой долг джентльмена. Похоже, правда, что у нас будет "чудесный" спутник - мистер Джонсон. Добрый вечер, Чарльз.

- Вот уж не ожидал Вас здесь застукать. Примите мои поздравления. Может, вместе проводим даму, а? - пробасил Джонсон.

Флетчер вздохнул, с трудом сдерживая растущее раздражение.

- Это целиком зависит от миссис Эшли. Что скажете, сударыня? - спросил он холодным тоном.

Вера смотрела в сторону, не решаясь поднять глаза на Флетчера.

- Почему бы и нет, - согласилась миссис Эшли, чем привела Чарльза в бурный восторг.

- Просто чудесно! - проорал он. - Позвольте предложить Вам руку, сударыня.

- В этом нет необходимости. Улица прекрасно освещена, - строго заметил Флетчер.

Джонсон был разочарован, но ему пришлось смириться. Вере так не хватало тепла и уверенности руки лейтенанта, а Флетчер с трудом сдерживался, чтобы не погладить золотые волосы миссис Эшли. Флетчер пропустил ее немного вперед и с восторгом смотрел, как вспыхивали золотом волосы миссис Эшли, когда она вступила в круг света под уличным фонарем. Когда Вера оборачивалась, ее зеленые глаза сверкали и искрились.

Комок подкатил к горлу Айронса. Он подумал, что его отец испытывал такой же восторг, когда впервые встретил его мать, и те же мечты томили его. Менее сильное чувство не могло бы привести его к решению взять в жены бесприданницу Джейн вопреки воле родителей.

Флетчер вспомнил ту неповторимую улыбку, которой обменивались его отец и мать, сидя у камина по вечерам. Стоило Флетчеру отвести взгляд от пылающих дров и обернуться на родителей, он видел, как нежно они смотрели друг на друга. Когда Флетчер стал юношей, то, как ему казалось, вполне постиг сущность их отношений. Но только теперь он смог действительно осознать, какая глубина чувств и сила любви соединяла его родителей.

***

Когда Вера вошла в гостиную, Элизабет, сидя в кресле, дремала, склонившись над своим шитьем. Огонь в камине почти погас, а масляная лампа чадила. Вера осторожно забрала шитье с колен девушки и, ласково разбудив ее, отправила спать. Вера не стала отвечать на бесчисленные вопросы, которые спросонья пыталась задавать Элизабет. Она присела в кресло-качалку и загасила лампу. Комната погрузилась в темноту. В черной глубине камина вспыхивали последние искры, напоминая Вере о том, что ее решимость угасла так же быстро.