Искушение

Если бы час назад кто-то сказал мне, что я буду сыпать каменный порошок на открытую рану, чтобы исцелить кого-то, я бы сказала, что это бред. Но каждый час подкидывает нам что-то новое и ужасное, как сейчас.

И я делаю то, что говорит мне Хадсон, молясь о том, чтобы не причинить Мекаю вреда.

– Прижми ладонь к его горлу, – продолжает Хадсон после того, как порошок попадает на рану. – И не отпускай, пока я не скажу.

Я киваю.

– Хорошо.

Вокруг меня шум. Крики, столкновение тел, рев драконов, вой взбешенных волков. Я хочу убедиться, что Джексон и Мэйси, а также Флинт, Иден и Зевьер не пострадали.

Но в глазах Мекая застыл такой страх, какого я еще не видела в них никогда, и я ни на секунду не отведу от него взгляд. Не оставлю его одного.

И я наклоняюсь и шепчу ему на ухо нечто такое, что не имеет смысла ни для меня, ни для него, но что соединяет нас своей человечностью.

Что-то насчет того, как он красив, и как они с Иден подходят друг другу, и как сильно я ценю дружбу с ним. Я говорю ему, что мой любимый фильм о вампирах – «Пропащие ребята», говорю, как странно мне осознавать, что я горгулья.

Наконец, по прошествии трех или четырех минут, которые кажутся мне вечностью, жар в моих руках тает. Мекай делает глубокий вдох впервые после того, как я приземлилась рядом с ним.

– Готово, ты сделала это, – говорит Хадсон, в его голосе звучат гордость и нечто чертовски похожее на восхищение.

– В самом деле? – спрашиваю я, не вполне уверенная в том, что это странное действо могло сработать.

– Убери руку, – командует он. Я подчиняюсь – и вижу, что на месте открытой раны оказался гладкий камень.

– Если верить тому, что я читал о горгульях, заплатка из камня не навсегда, – продолжает Хадсон. – Но она продержится достаточно долго, чтобы он смог добраться до лазарета.

Я улыбаюсь, передавая Мекаю слова Хадсона и наконец позволив себе обнять его, поскольку теперь знаю, что моя каменная заплатка не рассыпется и не заберет его с собой.

Но Мекай опять начинает мотать головой, едва я упоминаю лазарет.

– Ни за что, – сипит он. – Мне надо отправиться с вами. Наш план…

– К черту план, – отрезаю я, и тут до нас наконец добирается Джексон. – Он весь в крови, но цел и невредим, что успокаивает меня. – Тебе надо в лазарет.

– Точно, – соглашается Джексон, как и остальные.

И тут я озираюсь и вижу, что, несмотря на численное превосходство наших противников, победа в этом раунде осталась за нами. Весь отряд охранников Круга лежит на земле либо без сознания, либо с увечьями, а наша команда на ногах. Кроме Мекая, но он жив, и мне этого более чем достаточно.

– Надо убираться отсюда, – говорит Иден. – Они пробудут в таком состоянии недолго, к тому же они, вероятно, уже вызвали подкрепление. Надо уходить прямо.

Из носа у нее идет кровь, и она вытирает ее рукой.

– Но мы должны доставить Мекая в лазарет, – возражаю я. – Нельзя оставлять его здесь одного.

– На это нет времени, – отвечает он. – Я слышу – они уже на подходе.

– Это слышим мы все, – говорит Зевьер. – Надо уходить, Грейс.

Я поворачиваюсь к Джексону – должен же он понимать, что мы не можем оставить его лучшего друга одного среди врагов. Но он тоже качает головой.

– Нам нужно убираться, Грейс. Сейчас или никогда.

Я хочу сказать «никогда», но понимаю, что не могу. Только не теперь, когда цель так близка.

– Благодаря тебе у меня достаточно сил, чтобы перенестись. Уходите, – говорит Мекай и исчезает, перенесясь в лес.

– Пошли, – бросает Флинт и опять превращается в дракона. Одновременно я возвращаю себе человеческое обличье, и теперь Джексон не дожидается, когда я залезу на спину Флинту, а закидывает меня туда и садится за мной.

А Зевьер и Мэйси взбираются на Иден.

И мы взлетаем – покрытые кровью, но непобежденные (пока), и летим на поиски зверя, которого никому никогда не удавалось убить.

Сущий пустяк.

Глава 98. Ночной полет

– У нас есть проблема, – говорю я Джексону через десять минут полета.

– Знаю, – отвечает он и замолкает. Не говорит вообще ничего, хотя я жду несколько минут.

– Мы будем говорить об этой проблеме? – спрашиваю я не потому, что хочу ему досадить, а потому, что, по-моему, нам надо составить план. Да, нам предстоит лететь еще пару часов, но кто знает, сколько времени понадобится для того, чтобы сообразить, что нам делать теперь, когда у нас стало на одного бойца меньше – и не просто бойца, а такого, как Мекай, который владеет гипнозом.

Вы еще можете повернуть назад, – тихо говорит Хадсон в глубинах моего сознания.

Ты же знаешь, что он не станет меня слушать. Так что, если тебе не хочется помогать, просто продолжай дуться и дай мне время подумать, что мы могли бы предпринять.