Искушение

Алисины руки сминали мужской короткий волос с аппетитом. Она гладила шею, затылок мужа, не веря собственному счастью. Мэдс никуда не спешил, позволяя ей раздевать себя. Он целовал ее с темени до пят, обнаружив ненормальную страсть к пальчикам ее ног. Вылизывая каждый сантиметр кожи с лаской и в тоже время с ненасытностью оголодавшего к весне волка. У него оказался большой и толстый член с такими яйцами, что Алиса кончила еще до того, как он его вставил в нее. И как только он вошел в нее, нежность переменилась бешеной неистовостью, заставившей забыть ее обо всем на свете. Ритм вколачиваний мужа настолько подходил Алисе, что она, не помня себя, кричала и кусалась, сгорая от каскада оргазмов.

Когда Мэдокс кончил, это был далеко не финал. Все выходные он не выпускал жену из постели. Казалось, случился-таки медовый месяц у четы Мэдсов. Разносторонний любовник, он безошибочно угадывал, чего ей хочется сегодня – ласки, игры, грубости или власти над ним самим. Все что хотелось Алисе, она получала. И она искренне не понимала, почему, почему он их столько мучал. Чего ждал? В ее голову и ранее закрадывались мысли, что у того может иметься какая-то безответная любовь. Или он вылечился? Или решил сдерживающую проблему? Имело ли это какое-то значение, когда она влюбилась в собственного мужа, находясь на границе крайнего, почти невротичного возбуждения, стоило ему войти в дом?

Мир вокруг рухнул, оставив на крошечном пятачке сознания лишь его. При одной только мысли о нем, она тут же становилась мокрой. Мышцы вагины начинали невыносимо ныть, непроизвольно сокращаясь в пустоту, и миссис Мэдс с трудом заставляла себя не думать только о предстоящем сексе, а хотя бы еще о чем-нибудь. Ей физически требовалось все время находиться рядом с ним. И совершенно скоро она не сможет обходиться без него. Без него или любого, подобного Мэдоксу или Марсу.

Каждый из них проходил это со своей женщиной и ни один раз. Все их женщины медленно и верно становились странными. И потому, он наблюдая за Венерой задавал себе тот же вопрос, что и Мэдокс предыдущие месяцы. Простой вопрос с жизнью на кону. Хочет ли он, что бы Венера также влюбилась в него до безумия. Хочет или нет?

Сцена 12

Подписанием документов, оформлением и прочими делами по трудоустройству занимался Тукаев. И скоро состоялся их переезд в Лондон. Дом на Хаммерсмит в три спальни и две ванные, предоставленный в пользование работодателем, оказался большой постройкой викторианской эпохи с камином и современным ремонтом. Опасения Андрея по поводу кранов подтвердились. Внутри кухни имелся садик с барбекю и столом на четыре персоны. Его счастью не было предела.

От дома легко было дойти пешком до станций метро. А кругом множество ресторанов и магазинов.

– Что ты от меня хочешь? – спрашивала Венера Андрея в ответ на претензии к ее невероятной занятости. – Свободного времени у меня нет.

И в самом деле, его оставалось немного.

– Я никогда не смогу жить, как Алиса, хотя бы потому, что работаю.

Это было правдой, все магазины и закупки лежали на муже. В обилии выбора и незнакомых товаров помогала разобраться Алиса. Она жила на той же улице. И бывшая подруга, узнав об их переезде, вероятно соскучившись по дому, сменила гнев на милость. Решили, кто старое помянет, тому глаз вон. Так что Алиса показывала город, знакомила с русскоговорящими людьми, советовала компании по подбору персонала.

– Не упрекай меня, – Андрей неизменно обижался. – Я давно бы нашел работу, если бы были друзья. Но здесь все говорят на тарабарщине. Не английский, а сплошной диссонанс в нос из хрюкающих междометий. У всей нации поголовно гайморит и в придачу кол в заднице.

А жизнь в Лондоне походила на сказку для мужа, и работать он явно не спешил. Скорее всего, надеялся увести Алису домой. Такие каникулы на содержание сроком на шесть месяцев. Венера смеялась, полагая, что привыкание требует времени. Они оба ходили на языковые курсы, но учеба давалась ему с трудом.

– Я уверена, что Алиса тоже не видится с мужем. Он же все время в командировках, – рассуждала она, обычно поспешно собираясь на работу и отдирая от подошвы носка очередной кусочек бумаги, демонстративно и возмущенно показывая его мужу. «Это что»?

– Она же справляется как-то.

От нечего делать Андрей вспомнил о детском хобби – мастерил оригами и прочую ерунду из бумаги. У него выходили неплохие многослойные открытки. Из-за этого по всему дому валялись маленькие обрезки, ножницы, круглые держатели без лезвий, а иногда и с ними, в зависимости от того, где он располагался со своим самовосстанавливающимся ковриком для резки. Тихо закипая, Венера выкидывала клочок в мусор, лучше бы он нашел работу по специальности.

– Предлагаешь записаться на фитнес и начать ходить в спа? Ой, дорогая, – гримасничал Андрей, повысив голос до писклявого, изображая как накладывает макияж. – Я не знаю, что сегодня надеть и куда засунуть член – в попку или куда-нибудь повыше. Боюсь попасть впросак. Так что ли? Нет, лучше бумажки.