Искушение

– Не хочу разрушать, – мучительно прошептал он, сражаясь с собой и своим желанием, тормозил.

Он отступил ее. Она мгновенно поняла, что ничего не будет. Ему хотелось продолжать ее целовать. Не останавливаться. Взгляд упал на кулон в виде шарика. От исступленных движений тот спрятанный под платье, выскочил наружу. И теперь поблескивал золотыми прожилками, в полумраке гардеробной. Выражение лица Марса приобрело крайнюю озадаченность. Он протянул руку, и взял его в руки. Не веря глазам, недоверчиво разглядывая.

– Откуда у тебя это?

– Отец подарил, – теперь и в ее лице отразилось непонимание.

– За него сур мог убить тебя, – произнес он, глядя мягче, катая в пальцах икосаэдр.

– Не мог. У меня его не было.

– Ты же понимаешь, что это литфер?

Марс запрокинул голову вверх, закрыл глаза, покачивая носом. Он не мог поверить. В ее взгляде не читалось, что она не понимает, что носит на своей шее. Он втянул воздух, выдохнул шумно и снова посмотрел на перепуганную Венеру. Слишком невинно, она вертела кулон в руках.

– «Слеза Будды». За ней охотятся все спецслужбы мира. Это мощный защитный талисман.

Венера лишь пожала плечами. Марс усмехнулся, приобнял ее и, взяв в пальцы подбородок девушки, заглянул в глаза. У нее не нашлось слов. Он улыбнулся. Защита от суров и голодных духов. Но не от асуров.

– Не хочу даже проверять, кто ты такая. Никому, никогда его больше не показывай. Носи так, чтобы никто не видел.

Он глубоко вздохнул, и сделал шаг назад. Она, закрыв глаза, признала его правоту. Если мог, то не застопорился бы. Он сделал свой выбор, только что.

Он заглянул в лицо Венере, остановил взгляд на призывно раскрытых губах, хмельных глазах, в которых читалось «Выбирай. Я уйду с тобой прямо сейчас, куда скажешь».

И он выбрал, сжал челюсти и слегка одеревенел всей фигурой. Принял решение.

– Хорошего вечера, – отозвался с сожалением, отступил и вышел, быстро садясь на заднее сиденье и закрывая дверь.

Обратила ли тогда Венера внимание, что обе его подружки выглядели не просто как нетрезвые, а как наркоманки со стажем. Слишком худые, изможденные тела, бессмысленный расфокусированный взгляд, покачивания из стороны в сторону. Алиса будто не ела ничего с самого дня рождения клиники? На губах и коже все еще горели поцелуи и прикосновения Венеры.

Невыносимо тяжело было бросать ее в Le Gavroche.

Марс понимал, дороги назад у нее не будет. Но протянуть руку и разрушить ее, он не желал. Не мог. Теперь же, когда она сидела на диване рядом с Мэдсом, его разрывало от желания уничтожить того. Убить. Что еще можно было сделать? Венеру этим уже не спасешь. Она уже зависимая, как наркоманка и он в этом не сомневался. Она бросится защищать Мэдса ценою своей жизни. Все их женщины такое делали. Все становились безумными и одержимыми. Сердце его разрывалось от боли.

Против собственной природы не пойдешь. Он убьет Мэдса, если этого не сделает Смит. А затем заберет себе Венеру. Заберет настолько, насколько сможет. И ничего больше с этим невозможно было поделать.

Сцена 22

Венера поняла одно. Она выбрала Марса, но тот не действовал, и Мэдс переиграл его. Жестоко, беспощадно и бесповоротно. Она посмотрела на сидящего рядом с ней человека.

–Второе пари, я не выигрывала.

– Пари между нами, – согласился Смит глядя на Мэдса. – За тебя это сделал твой муж. Он нашел доказательства причастности «Сафино» к нашим делам.

В следующий миг, все случилось на запредельной скорости света. Оба асура направили оружие и произошло два выстрела. Одновременных. Оглушительных.

Через долю секунду после, Венера в шоке, увидела рядом на диване с собой мертвое лицо Мэдса с кровавой дыркой во лбу, опаленной кожей и злым выражением. Из его руки пистолет, с металлическим грохотом упал на паркет. В воздухе пахло порохом. Джефри Смит оказался более быстрым. Таким, что она подняла на него одурелый взгляд, не в силах пошевелится, буквально парализованная случившимся. Ощущая, как реальность для нее стала потрясающе насыщенной. Как остро воспринимается ею ее собственное тело и все предметы вокруг.

Она перевела взгляд на Марса. Тот смотрел на Мэдса бесчувственным взглядом, без какого либо сожаления, затем перевел его на нее, чуть расправился, просветлел.

– Не оценивай, – посоветовал он. – У нас так принято.

А у людей нет. Вот, что ей хотелось ответить ему. У людей, все как у людей. По- разному и бывает очень жестоко. Но вот смыслы у них не такие. Вероятно, эти трое, ненавидели друг друга очень давно и глубоко, так надежно, что пари для них стало своего рода точкой разборки. Завершением конфликтов.

Венера врач, она видела смерть в разных обличиях. Она знала, как часто та бывает в больничных палатах, в реанимациях, в неотложках. Много чаще, чем это принято думать. К виду крови она давно привыкла, хотя и волновалась. И все же происходящее не вписывалось ни в какие рамки и нормы.

– Вы убили его.

– Он еще жив. В течение часа, если ничего не сделать, он умрет Венера.