Искушение архангела Гройса

Вдруг шум мотора и скрежет заточки стих. В мастерской воцарилась тишина, длившаяся, казалось, целую вечность. Мужчина у прилавка оживился. Закатал левый рукав клетчатой фланелевой рубашки, похожей на стариковскую пижаму. Он уже принялся за второй рукав, когда перед нами предстал мастер. Им оказалась белокурая стройная девушка нордической внешности. Что называется, кровь с молоком. Увидев ее, я инстинктивно сглотнул, проталкивая слюну сквозь пересохшее горло.

Девица была полуголой. В достаточной мере обнаженной, чтобы заставить обратить на себя внимание. Из-за жары в непроветриваемой мастерской она работала в ярко-белом лифчике от купального костюма, что в принципе не является порочным или вызывающим. Другое дело – привлекательность ее форм, и самое поразительное – татуировка с профилем Иосифа Сталина на правом плече. Усатый вождь органично смотрелся на ее молодом налитом теле, дополняя красоту забытым, а может быть, еще не осознанным смыслом. Сталин был одинок. Привычные Маркс и Ленин, обычно составляющие компанию Иосифу Виссарионовичу, художником были отвергнуты. Мастерский, фотографической точности рисунок. Помещенный в овальную дымчатую рамку, товарищ Сталин смотрел в светлое будущее. Фрагмент его кителя, застегнутого на все пуговицы, подтверждал решимость этого будущего достичь. Такие тату в Беларуси не делают, подумал я. И девок таких не рожают.

Она, заметив мое замешательство, улыбнулась:

– Извините, что задерживаю. Такие заказы случаются раз в жизни, – хохотнула она и выставила на прилавок большой эмалированный таз, наполненный копиями одного и того же, надо полагать, ключа. С горкой. – Три тысячи четыреста, – прокомментировала она эффектное зрелище.

Мужчина вежливо поблагодарил ее, достал из портфеля чистый мешок из-под кубинского сахара и пересыпал в него из посудины тяжелое звенящее содержимое.

– Премного благодарен вам, Маргарита Макаровна, – сказал он. – Родина вас не забудет.

Пухлые губки а-ля Анджелина Джоли, могучая, накрепко заплетенная коса на плече, большие выразительные глаза. Маргарита Макаровна не была похожа на сапожника или часовых дел мастера. Передо мной стоял снайпер.

Я представил ее руки, бесшумно вскидывающие винтовку в древесной листве и с механической точностью производящие ряд смертельных выстрелов.

– Здравствуйте, – сказала она с прежней насмешливостью, перехватив мой взгляд, гуляющий по ее животу и потертому ремню на голубых джинсах.

Слегка качнула бедрами, желая возвратить меня к жизни.

– Что у нас на сегодня?