Искушение чародея(сборник)

   Косая сажень в плечах, светлые волосы стянуты по лбу лентой, голубые глаза, румянец на щеках. До чего ж хорош! И улыбка замечательная – в тридцать два зуба и две задорные ямочки на щеках. Не ответить на такую невозможно и я, конечно, ответила. А он вдруг приятельски подмигнул мне. Я засмущалась.

   – Ооооо! Данимирушка! Заходи, родимый, – обрадованно закудахтала матушка Марфута. – Садись за стол, откушай с нами. – И, обращаясь ко мне, шепотом добавила: – Это племянничек мой, Данимир. Сироткой с детства остался, так и зовет меня мамкой. Кузнецом он у нас.

   – Откушаю, откушаю, матушка, коли приглашаете, – пророкотал Данимир, устраиваясь за столом.

   В этот момент в горницу вернулась Анфиса. Чуть споткнулась в дверях, приостановилась, будто решая, заходить или нет. Управительница весело скомандовала:

   – Анфисочка, чего же ты? Не стой на пороге. Давай-ка, неси горячих блинчиков, а то Данимирушка уработался весь, умаялся.

   Парень одобрительно кивнул. Девушка выставила на стол запотевшую крынку и ушла к печке. Матушка Марфута плеснула молока в глиняную кружку:

   – Держи-ка, доченька, испей.

   Я сделала глоток. Холодное молоко – аж зубы заломило – оказалось удивительно вкусным. Матушка Марфута довольно улыбнулась. Анфиса между тем унесла полупустую тарелку и вернулась от печки с новой горкой румяных блинов.

   – Вот это дело! – довольно пророкотал Данимир, потирая руки. – Вот это попируем!

   – Данимирушка, – обратилась матушка Марфута, когда горка уменьшилась вдвое. – Поводи гостью по окрестностям, покажи ей, что у нас тут к чему. Может, по лесу прогуляетесь? К реке выберетесь?

   – Отчего ж не прогуляться? Прогуляемся, – добродушно согласился парень. – Только сегодня я на кузне. А завтра – это можно. С большим удовольствием.

   У печки что-то загрохотало. Мы оглянулись: Анфиса поднимала с пола чугунную крышку, и глаза ее были испуганными.

   – Ну что ты, доченька? Уронила и уронила, с кем не бывает, – поспешила успокоить ее матушка Марфута и снова обернулась ко мне. – Одним словом, насчет завтрева – договорились.

   На том и порешили. Честно говоря, я была рада появлению такого обаятельного проводника. «Вот чем черт не шутит, – подумала я мечтательно. – Глядишь, закрутится у нас роман… И поселюсь я здесь, в Тридевятом царстве. Буду возиться на огороде, печь хлеб любимому и шить деткам льняные рубашки…» Впрочем, я тут же одернула себя. Все это глупые фантазии. Не пристало агенту ИнтерГпола вмешивать личные отношения в профессиональную деятельность. Так что буду держаться с Данимиром вежливо и отстраненно, как и подобает агенту при исполнении служебных обязанностей.

   По окончании завтрака мы с матушкой Марфутой отправились в обход городка Тридевятого царства. Посмотрели мельницу, хлебопекарню, птичий двор, кружевные и швейные мастерские. Местечко мне нравилось все больше и больше. Мы заходили в дома, разговаривали с людьми. Народ улыбался, кланялся, охотно рассказывал про свое житье-бытье. Открытый мир, приятный. Я бы точно не отказалась в нем пожить.

 //-- * * * --//

   Вторая половина дня была отведена на общение с Гастоном из Технологии.

   Я появилась в назначенное время, и зал на этот раз не пустовал. В центре его стоял флаер, а около него – Гастон. И – вот неожиданный момент – Куратор собственной персоной. Мужчины о чем-то негромко разговаривали.

   – В общем, делай, как я сказал, – вполголоса произнес Ильмаринен. – И поосторожнее.

   Гастон серьезно кивнул, открыл рот, собираясь что-то сказать. Но тут Куратор заметил меня и жестом остановил помощника. Гастон оглянулся и расплылся в радушно-приветливой улыбке:

   – Доброе утро, госпожа инспектор. Как спалось?

   – Доброе, Гастон. Спасибо, хорошо. Доброе утро, Куратор, – поздоровалась я, гадая, о чем это таком важном они тут разговаривали? «Уж не обо мне ли?»

   – Приветствую госпожу инспектора. Как вам в наших краях? Есть ли просьбы, пожелания?

   По сравнению с первой встречей Куратор был сама любезность. С чего бы это? О чем-то забеспокоился?

   – Благодарю, все замечательно. Пожеланий нет, – проинформировала я. И со значением добавила: – Пока.

   – Хорошо, – на шпильку Ильмаринен не обратил ни малейшего внимания. – Если возникнут вопросы, вы можете задать их Гастону. Я также в вашем распоряжении. А сейчас желаю приятного осмотра.

   Ильмаринен отступил от флаера, прозрачный колпак машины откинулся, и Гастон, приглашающе махнув рукой, весело произнес:

   – Ну, госпожа инспектор, устраивайся. Прокачу с ветерком!

   Он перестал быть послушным учеником перед строгим учителем, каким я увидела его при входе в зал. Сейчас он был человеком, отправляющимся на прогулку в приятной компании.

   «Как шустро, однако, он сменил стиль поведения», – озадаченно подумала я, усаживаясь на сиденье.

   Купол зала начал медленно сдвигаться, открывая небесный простор. Ильмаринен коротко кивнул и отошел в сторону. Флаер неторопливо двинулся вверх, я оглянулась. Ильмаринен махнул рукой: «Счастливого пути!» Странный человек. Непонятный. Нужно будет об этом подумать.

 //-- * * * --//