Искушение Данте

Некоторое время приоры в полном молчании передавали друг другу пергамент, вчитываясь то в одно, то в другое имя, а потом пристально разглядывали Данте. Они искали хотя бы малейшую тень сомнения или неуверенности на его исхудавшем лице, но поэт не моргнув глазом вынес их сверлящие взгляды.

— Что ж, пусть будет по-вашему! — изрек самый старый из приоров, провел большим перстнем на указательном пальце по куску фетра, смоченному чернилами, поколебался мгновение — и приложил к пергаменту свою печать и передал лист соседу справа.

По очереди к листу приложили печати и остальные приоры. Казалось, они хотят как можно скорее принять это неприятное решение и позабыть о нем. Пятый приор некоторое время держал в руках документ, прежде чем передать его последнему.

— Как хорошо, что срок наших полномочий заканчивается в середине августа. Я хочу отправиться в Рим на Юбилей. Не могу больше во Флоренции. Нездоровый тут какой-то воздух… А вы что будете потом делать, мессир Данте?

Поэт нервно вырвал пергамент из рук соседа, приложил к нему свою печать и пожал плечами.

— Пока не знаю. Будущее для меня — закрытая книга. Но в одном я с вами согласен. Такое впечатление, что с некоторых пор по улицам Флоренции разгуливают демоны.

— С каких это пор?

Данте не ответил, потому что на него внезапно нашло озарение. Потом он встрепенулся и сказал:

— Доведите указ об изгнании этих людей до сведения исполнительных органов. Завтра утром никого из перечисленных лиц уже не должно быть во Флоренции.

На выходе из зала Данте чуть не сшиб с ног начальника стражи, ожидавшего за дверью. В руках у капитана был какой-то сверток.

— Я к вам. Вы ведь приказали сообщать вам все подробности, которые могут иметь отношение к преступлению!

— Есть что-то новое?

Капитан покосился на остальных приоров, а потом взглянул прямо в глаза Данте и прочел в них приказ ничего не говорить при посторонних.

Когда приоры удалились, Данте повернулся к капитану. Он торопился. От его внимания не ускользнули подозрительные взгляды некоторых приоров, покидавших зал капитула.

Что же они знают о последних трагических событиях? Что им мог выболтать этот дурак-капитан? А вдруг кто-то из приоров замешан в эти события, которые все больше и больше казались Данте похожими на заговор?!

— Ну что? — спросил капитана Данте.

Начальник стражи развернул сверток и извлек из него лист бумаги со списком каких-то людей.

— Это — лица, прибывшие во Флоренцию через Французские ворота. Стражники записывают всех, чтобы взимать с них пошлину. Вместе с паломниками на пути в Рим в город проникли два подозрительных человека!

— Кто они?

— Они выдают себя за торговцев из Падуи и поселились в таверне Чеккерино. Той самой!..

Данте прекрасно знал, какой славой пользуется таверна Чеккерино и ее завсегдатаи.

Впрочем, когда в свое время поэт оказался в Париже, он узнал, что французы именуют мужеложство флорентийским грехом!

— Ну и почему вас так взволновали два любителя мальчиков, решивших погостить во Флоренции? — ехидно спросил Данте капитана, в глубине души надеясь на то, что Флоренцию не ждет участь Содома.

— Дело в том, что начальник караула, охранявшего тогда Французские ворота, родом из Сиены. Он-то и узнал этих людей. Они действительно из Падуи, но не торговцы, а строители, которые помогали сооружать собор в Сиене!

— Строители, как и мастер Амброджо!

Размышляя о только что услышанном, Данте взглянул на дату внизу страницы и подпрыгнул на месте.

— Но ведь они появились у нас больше недели назад! Почему вы раньше мне об этом не сказали?!

Капитан смутился и покраснел.

— Дело в том, что эти записи просматриваются лишь раз в десять дней, а начальник караула и представить себе не мог, что…

Данте подумал, что напрасно рявкнул на начальника стражи, и дал себе слово впредь держать себя в руках.

Значит, нищий Джанетто не ошибался! Теперь даже капитан заметил присутствие в городе чужаков! Интересно, это те же, кого нищие видели в подземелье? И вообще, зачем во Флоренции тайно собираются строители?

— А где они сейчас?

— Не волнуйтесь! У меня опытные люди. Они следят за обманщиками, проникнувшими в наш город под чужими именами. Мнимые торговцы из Падуи поселились в таверне у Чеккерино.

— Я это уже знаю! А где они сейчас? Прямо сейчас?

— Наверное, у себя! Отдыхают после поездки… Я так думаю…

— Ах значит, вы так думаете! — пробормотал Данте, пытаясь испепелить начальника стражи взглядом. — А что еще вы думаете?

— Я подумал, что их можно оставить в покое, — пробормотал капитан. — Они же ничего такого не сделали. Все знают, что строители с севера Италии — сторонники гибеллинов, но ведь они у нас ничего не натворили и ни в чем не замешаны…

— А если они замешаны в двух зверских убийствах?!

При звуке этих слов капитан немного приободрился, выпрямился во весь рост и надулся как индюк.

— Я хотел вам еще сообщить о том, что час назад арестовали убийцу аптекаря!

— Что?! — воскликнул Данте. — Кто он?!