Искушение для ректора

— Слушай, — Алекс отставил бутылку и потянулся за лимоном. — У тебя больше терпения и контроля, чем у кого-либо. То происшествие…

— То убийство.

— То случайное происшествие изменило тебя. Но ты не потерялся. Ты снова делаешь бизнес и занимаешься чертовой благотворительностью. Деньги и время, которые ты вложил в эту Академию, достойны восхищения. Ты хороший человек, Шереметьев. Расслабься. Не каждую же любовницу ты будешь душить?

Я передернул плечами.

— Не проверял и не собираюсь. Ты приглядывай за мной. Я ведь никогда не был хорошим человеком.

— Я не о том говорю. Конечно, ты по-прежнему безжалостен. И мне прямо-таки страшно, когда тебя выводят из себя. Может, я не согласен со всеми твоими методами обучения, но, когда дело доходит до мотивации, ты находишь железные аргументы.

Я поднял стакан.

Он чокнулся своим бокалом с моим и выпил, глядя на меня поверх края.

— И чем же тебя так зацепила Снежина-младшая?

— Она ненавидит меня.

— Это пройдет. Со всеми проходит. Она через неделю начнет обожать тебя.

— Это меня и пугает… А что если не сломается?

— Перед твоим очарованием? Да прекрати!

— И все же… Если она будет продолжать дерзить назло? Ты меня знаешь… Я люблю, когда мне бросают вызов. И я люблю побеждать.

— Ты игрок, друг, тебя кипятит ее вызов. Но долго она не продержится. Поверь мне.

Я кивнул.

— Но если продержится… Если втянет меня в свою игру, то на каникулы я отчислю ее и отправлю обратно к родителям.

— А вот это зрелое решение. Ты все понимаешь и контролируешь себя. Молодец. А главное помни, не все твои любовницы умирали во время оргазма. Значит, если и случится между вами чего, ты ее не убьешь.

Алекс наставил на меня палец, твердо глядя в глаза:

— Трахнешь, но не убьешь.

— Я не буду ее трахать. Я не трахаю студенток, а отучаю их от беспорядочных половых связей.

— Главное помни об этом, когда будешь рядом с этой девчонкой.

Я вздохнул и рассмеялся. Нужно вернуться к тренировкам и выжимать себя так, чтобы сил даже на мысли о сексе не оставалось. Я дал обет и я его сдержу.

Никаких женщин. Никаких игр. Никакого секса.

ГЛАВА 6

ЕКАТЕРИНА

Я сильно нажала ладонями на веки, чтобы остановить слезы.

Не дождутся.

Никто не знает меня настоящую. Даже мои друзья. Они видели только то, что я им показывала. Мой светский образ и ничего больше.

Я была дочерью своей матери. Она воспитала упорство в моих жилах и сталь в моих костях. Я всю жизнь наблюдала за ней, училась у нее.

Дверь в комнату неожиданно открылась и на пороге застыла девушка.

Я шмыгнула в последний раз и развернулась к ней с самым невозмутимым видом, на который была способна.

— Ты кто?

Девица по-хозяйски прошла в комнату и села на одну из кроватей.

— А ты та самая Дарья? — догадалась я.

Она склонила голову набок, прищурившись и нагло разглядывая меня. У меня для всех был только один тест.

— Я Снежина.

Проговорила и внимательно следила за ее реакцией. Если ей незнакома наша фамилия, то мне нечего делать в этой комнате.

Но девица сразу изменилась в лице.

— Привет. От тебя предки тоже решили избавиться?

Я приподняла бровь. Что она имела в виду? Я вообще-то единственная наследница.

— Нет. Мне просто нужен свежий воздух и некоторое уединение.

По лицу Дарьи я поняла, что мазала на хлебушек она мою ложь, но вслух ничего не сказала, а я не стала настаивать.

— Ты что-нибудь знаешь об этой академии? — вместо допроса уточнила она.

— Не интересовалась. Но если ты можешь поделиться, я буду признательна.

Дарья кивнула на кровать напротив, на ту, которая станет моей на некоторое время. Но присесть я не успела. В дверь раздался короткий стук и вошел Александр, внося мой чемодан.

Дарья напряглась, но никак не поприветствовала безопасника. И я не стала ничего говорить. Это его обязанность, он за это деньги получает.

— Доброй ночи, — скупо бросил он и вышел.

— Твой?

Я кивнула.

— Бесполезно. Здесь тебе выдадут уродскую форму, которую будешь носить двадцать четыре часа в сутки.

— Даже спать в ней буду? — удивилась я.

Дарья скорчила рожицу:

— О нет, в постели ты можешь отрываться сколько угодно. Меня ничем не шокируешь.

Мы засмеялись, и это заметно растопило атмосферу. Мне бы теперь узнать кто такая Даша и из какой семьи. Но рано или поздно она все равно захочет поделиться.

— Ну давай, рассказывай. Начни с ректора. Кто он?

— Шереметьев? О, это наш местный кумир. Если ты как и все купишься на его смазливую мордаху, то вставай в очередь, подруга. По нему не ссат разве что парни. И то не все. У него известная фамилия, заметила?

Я кивнула. Что-то про Шереметьевых я слышала.

— Так он из них? Не однофамилец?

— Нет! Он тот самый Шереметьев! Миллиардер, сделавший себя сам. Видный холостяк. Большинство мамочек суют сюда дочерей как раз в надежде заполучить его в зятья.

Я удивилась, а Дарья снова внимательно следила за моей реакцией.

— Я не из этих, — уверила я, хотя сама задумалась, могли ли у моих родителей быть причины отправить меня к тому самому Шереметьеву?

Вряд ли…

Они же уже выбрали мне партию!

— Зачем миллиардеру прятаться в глуши? — спросила я.