Искушение Эльминстера

— Тогда познай покой, Ужасная Сестра, — сказал кто-то другой, касаясь ее черным Гасящим Жезлом, который выпил весь огонь. Барабан громыхнул в последний раз и замолчал, рука с длинными ногтями сделала жест, и черное пламя взметнулось из дюжины жаровен со слаженным треском и рычанием. На каждой жаровне в круге лежала почерневшая отрубленная голова. Каждый язык темного пламени поднимался извилистой струящейся колонной, питая темную сферу над головой. Священная комната Шар, самая священная комната в Доме Святой Ночи, действительно была переполнена. Все жестокие и могущественные верховные жрицы Шар собрались здесь в своих черных и пурпурных одеждах под сферой клубящихся теней. У всех их текла кровь из открытых ран, все их глаза блестели от возбуждения, и все их внимание теперь было приковано к сфере, которая возвышалась над головами, такая большая, высотой с шесть человек. Что-то на мгновение появилось в поле зрения внутри сферы: человеческая рука, тонкая и женственная, с белой кожей, тщетно цепляющаяся за пустоту. Затем показался локоть, и внезапно в поле зрения появились голова и плечи слабо сопротивляющейся человеческой женщины. Все, что можно было разглядеть, было обнажено, и она металась в огне, по-видимому, слепая. Отчаяние было написано на ее лице, глаза потемнели, застыв, рот открылся в бесконечном, беззвучном крике. Среди собравшихся жриц послышался ропот недоумения и удивления — и самая высокая из них, блистательная в своем черном головном уборе с рогами и мантии темно-фиолетового цвета, шагнула вперед и с жестокой силой опустила длинную плеть в руке на голую спину мужчины, стоящего на коленях под сферой.

— Объясни, Высший Ужасный Брат, — приказала Темная Госпожа Дома резким голосом. — Ты обещал нам, как и послание самого Пламени Тьмы, что твое начинание принесет нам великую силу и великие возможности. Даже если эта девка — какая-нибудь великая королева Фаэруна, я не вижу здесь ни силы, ни возможностей, кроме сомнительного достижения захвата земли и ее сундуков. Объясни хорошо и быстро — и живи.

Старший жрец Дома посмотрел на борющуюся фигуру в сфере, он опустил руки по бокам, а затем в изнеможении откинулся на мраморный пол. Сквозь его вздохи жрицы увидели яркую вспышку улыбки.

— Это успех, ваше Темнейшество, — сказал он, когда смог достаточно отдышаться. —  Это аватар богини Мистры, хотя и обладающий гораздо меньшей силой, чем большинство из тех, что она посылает. Мы не можем причинить ему вред, не высвобождая магию, слишком дикую для всех нас, чтобы надеяться контролировать, но пока мы держим его в ловушке таким образом, мы можем в любое время использовать Плетение, получая магию, которую можно изучать и творить, как это делают волшебники. Этот аватар, должно быть, был запятнан своим флиртом с Бэйном... Я полагаю, это давняя слабость.

— Позже будет  достаточно времени для таких размышлений, — твердо сказала Темная Госпожа Авроана. Ее голос все еще был холодным и резким, но нетерпение на ее лице и постукивание хлыстом по собственному бедру, а не по лицу Высшего Брата Нарлконда, выдавали ее волнение и одобрение. — Расскажи мне об этих заклинаниях. Мы сядем и будем учить, как это делают маги, и заполним наши умы — и что тогда?

— Сила не проникает в эти заученные узоры, пока наша пленница здесь не попытается прикоснуться к Плетению, — ответил коленопреклонный старший жрец, поворачиваясь лицом к ней, — что происходит каждые несколько часов или около того. Кажется, она не может не стремиться к этому, ибо такова суть ее природы, и...

— Как долго мы сможем продолжать в том же духе? — рявкнула Авроана, указывая хлыстом на сферу.

— До тех пор, пока у нас есть восторженные верующие в Темную Мать, снабжающие нас своими головами.

— Еще больше было призвано сюда, — сказала Темная Госпожа, и ее губы на очень короткое мгновение сложились в улыбку, которая была такой же холодной, как ледник, который запечатывает северную гробницу. — Им сказали, что мы отправляемся в священный поход.

— Ваше Темнейшество, — ответил Верховный Брат Нарлконд, сам мягко улыбаясь, —так и есть.

* * * * *

— Это то, что в человеческой речи было бы названо Наблюдательным Деревом, — сказал лунный эльф, садясь на огромный лист, который быстро свернулся и изогнулся вокруг него в форме кушетки, обхватив его как гигантская нежная рука. Амбрегард огляделся по сторонам, созерцая вид между огромными изогнутыми ветвями, которые расходились там, где они стояли, и поднимались еще выше в разреженный холодный воздух.

— Клянусь богами, —  медленно произнес он, — это облака! Мы смотрим вниз на облака!

— Только самые низкие облака, — с улыбкой сказал Звездопад. — О, разве ты не знал? Да, разные формы облаков висят на разных уровнях, точно так же, как рыбы в озере ищут уровни в воде, которые им подходят.

— Рыбы?.. — спросил человеческий маг, затем ухмыльнулся и сказал: —Неважно. Мы быстро отклоняемся от моего первоначального вопроса. Звездопад ухмыльнулся в ответ.