Искушение Эльминстера

Возможно, но наемные наездники на грифонах, пролетавшие над этой местностью, не обнаружили никаких признаков больших пещер, выжженных или сломанных деревьев или каких-либо других следов крупных зверей... а также признаков разбойников или их лагерей, если на то пошло. Не видели ничего и те немногие лесники, которые все еще осмеливались приближаться к деревьям, — и они тоже исчезали один за другим. В их докладах говорилось о земле, на которой, казалось, не осталось ни одного животного  размером с лису или зайца; звериные тропы заросли папоротником. Поэтому великий герцог неохотно открыл свои сундуки, пока у него еще были подданные, которых можно было облагать налогами, и нанял классическое решение: группу авантюристов — в данном случае наемников, которых по разным причинам выгнали со службы богатым тетирцам, и они собрались в отряд, известный как Знамя Ледяного Огня, чтобы искать счастья в более восточных землях, где их прошлые неосторожности были менее известны. Деньги, предложенные Хоростосом, были и хорошими, и нужными. В Знамени было десять авантюристов, среди них по паре магов и воинов-жрецов, но все же они шли осторожно. Это была незнакомая им страна — но смерть знает все земли, близко и часто.

Взведенные, но незаряженные арбалеты висели поперек нескольких седел, хотя это плохо сказывалось на тетивах, и никто не ехал небрежно. Лес оставался прекрасным — и пустынным.

— Никаких оленей, — проворчал один раз Арвас, и его спутники, кивнув в ответ, поняли, какая тишина пала на них. Ожидая, когда обрушится удар. На приличном расстоянии к западу от Стармантла дорога петляла вокруг и под обнаженным отрогом скалы, выступом, который указывал в море и вверх, как нос какого-то огромного погребенного корабля. Как только солнце опустилось ниже, и Знамя поняли, что им пора развернуться, они расположились лагерем на скалистом носу.

— Это самое хорошее место, какое только могут послать боги, если не считать голых вершин холмов. Один следит за дорогой и утесами, двое смотрят в лес вдоль перешейка, вот здесь. Привяжите наших лошадей внизу, и пусть только кто-нибудь попытается воспользоваться дорогой ночью, —проворчал Ролиан.

Парегур издал бессловесное ворчание в качестве своего единственного ответа. Тон этого ворчания выражал сомнение. Тишина страха тяжело нависла над лагерем в ту ночь, и даже за ужином старались не шуметь.

— Мы близки к смерти, как никогда, — пробормотал полурослик, когда они завернулись в плащи, положили оружие под руку и смотрели, как над водой появляются звезды.

— Не заткнешься ли ты о смерти? — прошипел Ролиан. — Никто не может подойти к нам незамеченным, мы установили усиленную охрану, ковши и щиты под рукой, чтобы быстро всех разбудить… что еще мы можем сделать?

— Уехать отсюда и вернуться в Тетир, — тихо сказал Арвас, но в лагере было так тихо, что большинство его услышали. Несколько голов повернулись, нахмурившись... но никто не сказал ни слова в ответ. А наверху, когда спустилась глубокая ночь, появлялось все больше звезд.

* * * * *

— Что это? — выдохнул Ролиан рядом с ухом Парегура. — Ты слышишь?

— Конечно, я слышу, — тихо ответил воин, бесшумно поднимаясь на ноги и медленно поворачиваясь. Его обнаженный клинок сверкал в свете только что взошедшей луны. Звук доносился с запада, где-то совсем рядом, тонкий, бестолковый звон. Уздечка? Колокольчик на инструменте менестреля или на сбруе своенравной лошади? Или зов маленькие фей?

Через мгновение он сделал несколько осторожных крадущихся шагов по скальному отрогу, пробираясь между неподвижными фигурами своих спящих товарищей. Тонкая струйка тумана плыла с подветренной стороны скалистого отрога — странно, что с восходом луны — но ничего не было видно. Даже морских птиц или совы не было. На самом деле, именно поэтому это было так жутко — в лесу было тихо. Никакой возни, никаких ночных криков или визгов мелких животных, пойманных более крупными хищниками... ничего. Парегур озадаченно покачал головой и медленно повернулся, чтобы пойти обратно. Вот он снова, этот слабый звон. Он опять повернулся на запад и замер, прислушиваясь. Через некоторое время звон прекратился. Высокий воин пожал плечами, взглянул вниз на лошадей... и замер. Где были лошади? Он сделал два быстрых шага к другой стороне отрога, на случай, если они все переместились к востоку от выступа — поводья были достаточно длинными — но нет. Они исчезли.

— Ролиан, — прорычал он, резко махнув рукой, и побежал по скале к самому обрыву, где неподвижная фигура Арваса в капюшоне сидела лицом к морю, положив меч на колени. Ха! Каким наблюдательным сторожем он оказался! — Арвас! — прошипел он, хлопнув тяжелой рукой по плечу воина, — Где лошади? Если ты снова напился, я...

Плечо под его рукой смялось как куча сухих листьев и щепок, и безликая оболочка Арваса на мгновение повернулась к нему, прежде чем превратиться в пепел. Череп мужчины вывалился наружу, отскочил от ботинка Парегура, а затем с глухим стуком упал на дорогу внизу.