Искушение. Книга 1. Перстень Змеи

— По мнению наших психологов и неврологов — очень редкий случай. Съемка камер наружного наблюдения с места ДТП тоже более чем странная — на записи видно, что Ильин направляется через Конюшковскую улицу, это между Белым домом и американским посольством, как Вы помните. К нему приближается ярко-красный Форд Мустанг, кабриолет 1968 года, как будто специально хотели, чтобы такой раритет запомнился. Затем и Ильин, и Форд выпадают из поля зрения всех камер, а их три! Потом автомобиль уезжает. Все… Неделю об ученом ни слуху, ни духу. Два дня назад, в приемном отделении больницы МЧС находят его документы, вложенные в журнал регистрации на странице, где сделана запись об Ильине. Красный Форд Мустанг исчез. Вчера жена опознала Ильина. В Аппарате Осокина исчезли все документы, то же самое — в НИИ, где работал Ильин. Его заведующий лабораторией — Юрий Исаакович Дрица, который, собственно, и докладывал об открытии Ильина в Правительство, вылетает сегодня на отдых в Мьянму, простите, уже вылетел — у него рейс 10.15 «Кувейтскими авиалиниями». Особо настораживает то, что и помощник Осокина, и сам вице-премьер на вопросы об Ильине отвечают неконкретно: «Никакого открытия нет. На прием попал случайно. Произошла накладка». Одним словом, Андрей Львович, похоже, прошла большая и тщательная «зачистка». Но это еще не все.

— Сказал возбужденный Хоттабыч![65] — вставил невесело Гумилев. — Ты мне сейчас какой-то детективный роман рассказываешь. Не простой русский ученый Ильин, а неуловимый Джо с Дикого Запада какой-то. Ладно, а что же еще не все?

— А не все, это то, что Ильиным и его работой неприкрыто интересуются американцы. И знают они о ней гораздо больше, чем мы…

Пылинка плавала в воздухе и золотилась в солнечных лучах. Андрей сделал глоток почти остывшего кофе и взглянул на Санича.

— Немудрено, мы-то вообще ничего не знаем. Олег, извини меня, пожалуйста, ты, что будешь — чай, кофе?

— Потанцуем, — в тон ему отшутился Робокоп.

— Да… Ты уж «потанцуй». Когда сможешь сообщить об исследованиях Ильина? — Гумилев посмотрел на часы, давая понять, что вопрос на сегодня закрывает.

— Андрей Львович, если есть пара минут, доложу кое-что, а заодно и двойной эспрессо — для тонуса…

Через несколько минут по интеркому Гумилев вызвал в кабинет Степана Борисовича Бунина.

Бунин, постучавшись, вошел в кабинет. После их экспедиции в Арктику[66], он располнел, но по прежнему был невнимателен к своему внешнему виду. Сейчас на его белом халате зияла свежая обгорелая дыра.

— Олег, ты не мог бы повторить то, что сейчас мне сообщил, — повернулся к Саничу Гумилев.

— Ну, если коротко, — начальник службы охраны сел поудобнее в кресле, — по информации, которой мы располагаем, Ильин Кирилл Иванович смог получить металлизированный или металлический материал, который его завлаб называет полимером. К сожалению, я в этом деле не специалист, а детальную справку у материаловедов пока не получал — не время афишировать, что мы интересуемся этим вопросом. Этот материал содержит большое количество рения, и каким-то образом влияет на психофизическое состояние человека.

Бунин, у которого на лице читалась неприкрытая досада оторванного от любимого дела человека, тяжело вздохнул и поинтересовался:

— Каков наш интерес в этом Ильине и в его «металлическом полимере»?

— А вот наш интерес, как раз, мне должны объяснить твои ребята, Степан Борисович, потому что изобретением Ильина серьезно интересуются американцы прямо под нашим носом, а мы о нем — «не слуху, ни духу», — Гумилев делал пометки в настольном блокноте.

— Ты, что будешь — чай, кофе?

— Чай, пожалуй.

— И так, — продолжал Санич, — Андрей Львович, как Вы знаете, у нашей аналитической службы устойчивый контакт с госструктурами — мы делимся нашими техническими наработками — они делятся кое-какой оперативной информацией. Когда на совещании по поводу запроса Осокина прозвучала фамилия Ильина, мы обратились к ним и вот, что узнали. Буквально, на следующий день после того, как докладная из НИИ полимеров была направлена в Правительство, Вольво атташе американского посольства был замечен в районе НИИ, где работает Ильин и рядом с домом, где он проживает. Были зафиксированы попытки подключения к мобильному телефону Ильина и его начальника лаборатории Дрицы. Кстати, и под машину-то он попал перед американским посольством, как теперь выяснилось. Когда ФСБ[67] сообщила в службу безопасности института, там такой переполох поднялся. Ведь в кои веки, «супостат» решил поинтересоваться их секретами! Незаметно обыскали помещение лаборатории и нашли четыре автономные видео-камеры, которые записывали все происходящее в ней.

— Олег, все это, безусловно, интересно, но давай, ближе к делу, — Гумилев, встал и прошелся вдоль своего огромного стола для совещаний, который занимал треть кабинета.

— По поводу камер, выяснили, — невозмутимо продолжал Санич, — что их установил завлаб, видимо, хотел последить за Ильиным — тот еще «жук». К сожалению, камеры эти обычные автомобильные регистраторы, понятно, качество не очень, но то, что на них — это…