Искушение любовью

— Хоть резину не сняли, и на том спасибо, — ворчала Женя, усаживаясь в уютном салоне. — Лилька, у меня от страха аппетит разыгрался, у тебя в машине ничего нет съедобного?

— Шоколад будешь? — предложила Лиля, аккуратно выруливая автомобиль на дорогу. Она вполне оправилась от испуга и выглядела спокойной и сосредоточенной.

— Нет, шоколад не хочу. Хочу щей горячих со сметаной или котлет отбивных. — Женя мечтательно развалилась на переднем сиденье.

Лиля улыбнулась, глядя на дорогу:

— Я тоже хочу.

— Ну, отбивных я тебе, к сожалению, не обещаю, а вот щи — это пожалуйста! Вчерашние! Сразу, как только приедем ко мне!

Женя о многом хотела спросить Лилю, но в целях самосохранения, пока Лиля была за рулем, не решалась возвращаться к теме кладбища. Однако по приезде домой она твердо решила добиться от Лили вразумительного ответа на вопрос, почему она так боится какой-то прислуги. Музыку больше не включали. Были слышны тихий звук работающего двигателя и шорох шин. Встречные машины иногда слепили светом своих фар. Дорога и ночь убаюкивали.

Женя открыла глаза от наступившей тишины. Машина стояла возле ее подъезда, и Лиля с нежностью смотрела на нее спящую.

— Ты чего меня не будишь?

— Мы только подъехали. Спасибо тебе. — Она обняла Женю. — И прости, что напугала тебя, хорошо?

— Хорошо, — быстро согласилась Женя. — Но ты все-таки объясни, почему ты так испугалась эту женщину?

— Сначала от неожиданности. Я не хотела, чтобы она нас увидела.

— А потом? Чего ты за ней потащилась?

— Я хотела узнать, зачем она пришла на кладбище.

— Узнала?

— Да, наверное, все-таки у нее здесь кто-то похоронен, она подходила к могилам, — как-то уклончиво ответила Лиля. — Хотя я была уверена, что у нее здесь никого нет. Наверное, я ошиблась.

В машине повисла тишина. Лиля смотрела вперед, думая о чем-то своем.

— Скажи, а Красовский приехал? — спросила неожиданно Женя.

— Да, уже давно.

— И как у вас отношения?

— Хорошие. Как и были. — Лиля снова стала замкнутой, хотя и улыбалась.

Они простились, и Женя поднялась к себе. Принимая душ, ставя чайник на плиту, она размышляла.

Прислуга, шастающая на кладбище ночью неизвестно зачем, ей не понравилась сразу, и пребывание Лили в доме, где есть подобные люди, Женю явно не радовало. Кроме того, ее неприятно удивил страх Лили перед этой старухой, но, немного подумав, она решила, что это все от расстроенных Лилиных нервов и скоро пройдет. Но самое главное — после этой поездки подозрение, брошенное на Власова, почему-то не казалось ей плодом воспаленного воображения: похоже, слегка жутковатая прогулка по ночному кладбищу встряхнула ее, Женю, сбросила с нее какую-то пелену. И если теперь все же предположить невозможное, то выходило, что в то утро Власов был как бы в двух ролях. Зачем это было нужно, Женя понять не могла, но факт двуличия Сергея обозначился довольно отчетливо: за несколько минут до приезда милиции он пытается оглушить Лилю, а потом, ограничившись, вероятно, констатацией ее обморока, предстает перед ней в виде участливого капитана милиции в составе оперативной бригады, прибывшей на место преступления. Фарс? Комедия? В этом было столько нечеловеческого, откровенно циничного, что Женя очень хотела, чтобы подозрения ее не оправдались.

Женя очень хорошо отдавала себе отчет в том, что, возможно, все свои доводы она строит на песке и наводит тень на совершенно ни в чем не повинного человека: факты, добытые под гипнозом, доверия все же не внушают! Но вот сейчас она вдруг решила себе позволить роскошь свободных ассоциаций: куда поведет мысль, там и хорошо! А почему бы и нет? Почему, думала Женя, там, в милиции, можно разрабатывать только одну версию, а ей нельзя разрабатывать их много?

Именно много! Столько, сколько подскажет ей ее фантазия! Женя, таким образом, сбросила с себя табу, наложенное Лилей. И исходила она главным образом из того, что ее рассуждения никого в тюрьму не отправят. Почему бы и не порассуждать? Тем более что вообще-то анализ — это ее, Женин, хлеб. Работа, можно сказать. И даже любимая! Итак, подумала Женя, размышлять будем методом исключения: возможно, что человек, которого видела Лиля под гипнозом, все же не был Власовым. Тогда встреча Лили с этим человеком почему-то для него была нежелательной. Ну, это понятно: зачем ему свидетели? То, что он чуть не столкнулся с Лилей нос к носу, свидетельствует о том, что он не знал о назначенном свидании, а значит, убийство Андрея с его отношениями с Лилей никак не связано.

Или все же знал, а потому и не позволил застать себя врасплох? Нет, решила Женя: услышать, как к дому подъехала машина, можно было без труда, а потому спрятаться за приоткрытой дверью — дело одной секунды. И то, что он оставил Лилю живой, лишний раз подтверждает, что он интересовался только Андреем и не знал о назначенном свидании.