Искушение любовью

– Но ты совсем не такая, какой была его жена,  – возразила Мей. – Это тоже Чаффи мне сказал.

– Меня тоже нужно спасать,  – вздохнула Фиона. – По крайней мере, так думает Алекс. Ты лучше расскажи о себе, Мей. Чаффи собрался сделать из тебя респектабельную даму?

Впервые в жизни она увидела в глазах сестры радость, причиной которой стало не звездное небо или очередная разгаданная головоломка. «Влюблена до потери дыхания»,  – подумала Фиона, и сердце кольнуло от еще одного доказательства, что теперь не она главная опора в жизни сестры.

– Так у вас что, уже все официально оговорено? – постаралась скрыть тревогу Фиона, но слегка дрогнувший голос выдал противоречивость чувств, которые она испытывала. – Он и математику знает на достаточном для тебя уровне?

Радость в глазах Мейрид сменилась огорчением.

– Понимаешь, кажется, я единственная, кто это понимает.

– Что именно, сладкая?

– Ну, то, что он такой блестящий на самом деле. – Она вновь улыбнулась, но в глазах Фионы увидела уверенность и готовность защищать. – Мне кажется, что он и сам об этом не знает.

– Что ж, тогда это и будет твоей задачей: вселить в него уверенность, что он такой.

Мей сплела пальцы. Ее руки слегка подрагивали от волнения.

– Я даже не знаю, как должна себя чувствовать в такой момент, Фи. Нормально ли, что мне немного страшно?

– Если бы этого не было,  – раздался голос от двери,  – то я мог бы решить, что ты либо легкомысленная, либо слабоумная.

Мейрид резко развернулась, и на ее лице вновь появилась сияющая улыбка.

– Так вы подслушивали, сэр! Разве не знаете, что я никогда не обсуждаю свои личные дела?

– Вообще-то именно этим ты сейчас и занималась,  – осторожно возразила Фиона. – Но я полагаю, что будущему мужу можно простить, если он немного и послушал.

Чаффи сделался красным как рак и в смущении опустил голову. Очки, естественно, соскочили, и Мей тут же сорвалась с места, чтобы их поправить.

– За ней нужен глаз да глаз, знаете ли. Она такая же одержимая, как тот парень… Алебард,  – пробормотал молодой человек, обнимая ее за талию.

– Абеляр [9]! – хором воскликнули сестры.

Чаффи почесал ухо.

– Написал вашему брату насчет согласия: вроде положено и все такое,  – а он ответил, чтобы я спросил у тебя, Фи.

– У меня? – удивленно переспросила Фиона. – Почему у меня?

Чаффи задумался.

– Ну, наверное, потому, что ты старшая сестра.

– О боже, нет! – рассмеялась Фиона. – Мей старше меня на целых семь минут. Так что спрашивай ее. Хотя постой: ты это уже сделал,  – а значит, одобрение получено.

Она подошла к Чаффи и поцеловала в пунцовую щеку.

– Я вижу, как ты к ней относишься, и уверена, что не разочаруюсь.

В глазах Чаффи вспыхнули озорные огоньки:

– Могу ли я сказать то же самое Алексу? Он ждет внизу.

– Заставь его написать для тебя стихи,  – неожиданно посоветовала сестре Мей. – Чаффи для меня написал.

Фиона, улыбнувшись, удивленно посмотрела на будущего зятя.

– Да ну, ерунда…  – пробурчал тот, еще сильнее краснея.

– Неужели ты всерьез полагаешь, что поэма важнее, чем поэт? – пришла ему на помощь Мейрид, опять поправляя очки.

Она так и замерла: с поднятой рукой, насупившаяся, взгляд в сторону.

Фиона едва сдержала смех при виде этой трогательной сцены, подумав, что для этих новобрачных следовало бы нанять няньку, чтобы не давала им запутаться в собственных мыслях и предотвращала ссоры.

– Мей? – окликнула она сестру.

Та посмотрела в ее сторону, однако взгляд оставался рассеянным.

– Ладно, дети, хватит ссориться. Лучше найди мне, Мей, какую-нибудь одежду, иначе я вообще никуда отсюда не выйду.

Судя по тому, как растерянно заморгал Чаффи, ему только сейчас пришло в голову, что Фиона практически не одета, и, что-то бормоча от смущения, он потянул Мейрид к двери.

– Принесем, но… ее. Ты должна спуститься. Алекс не может прийти. Кроме того, Дрейк спрашивал о тебе.

Прислушавшись к себе, Фиона отметила, что чувствует себя намного лучше, и уже менее чем через полчаса стояла перед дверями библиотеки Дрейка, впервые за последние месяцы элегантно одетая – в платье из ярко-зеленого муслина, с длинными рукавами и гофрированным воротником,  – и причесанная: волосы забраны наверх, открывая шею, и собраны в изящный узел.

Первой, кого она увидела, когда вошла внутрь, после того как дворецкий объявил о ней, была леди Би, стоявшая возле массивного стола. Обида, которая читалась в спокойных голубых глазах пожилой дамы, остановила Фиону от бурных проявлений радости, и она просто протянула к ней руки.

– Мне очень жаль, Би! Простите. Мы не хотели так поступать с вами, но думали, что таким образом сможем оградить от неприятностей.

Би взяла ее руки в свои и тихо произнесла со слезами в глазах:

– Бедные простушки.

– Значит, мы прощены?

Ответом были быстрые конвульсивные объятия леди Би.

Только сейчас, когда пожилая дама сделала шаг в сторону, Фиона увидела и других людей, находившихся в комнате. При ее появлении привстали и вновь заняли свои места трое мужчин: за столом сидели Алекс и Дрейк, а еще один джентльмен удобно расположился в красном кожаном кресле.