Искушение. Мой непокорный пленник

— Тогда как можно объяснить то, что ваши легионеры переоделись в нашу форму и подобрались к нам под видом отставшего отряда? Мы дали им кров, разделили с ними пищу, а ночью, когда спали, ваши легионеры вероломно перерезали большинство из нашего отряда, а тех, кто выжил — взяли в плен. И это их вы называете славными воинами? Как по мне — жалкие трусы, не способные одолеть нас ничем кроме как подлостью!

— Да как ты смеешь! Да я тебя, — хозяин терм замахнулся на Маркуса, но тот увернулся, подставив подножку, отчего мужчина упал.

— Держи его! — разнеслось со всех сторон, и я поняла, что мы пропали.

— Казнить его!

— Стража!

— На виселицу этого ублюдка!

ГЛАВА 11

— За что вы хотите его казнить? — все обернулись на голос.

Перед нами стояла младшая сестра правителя города, спустившаяся с верхнего яруса. Светловолосая пухлощекая Ликея. Молоденькая, чуть в теле, при этом невероятно легкая, воздушная, точно облачко, плывущее над землей.

Она была той самой покровительницей, благодаря которой меня пускали в ложу аристократов.

— Насколько я поняла из вашего спора, вы сами попросили раба пояснить свою позицию, — продолжила Ликея. — А теперь хотите предать его смерти за то, что он выполнил ваш приказ?

Ее миловидная кукольная внешность и звонкий голосок были способны ввести в заблуждение тех, кто видел Ликею впервые. Могло показаться, что хорошенькая блондиночка умеет лишь щебетать о девичьих глупостях и готова подчиняться чужой воле по первому требованию.

На самом же деле сестра градоправителя обладала железным характером и имела безграничное влияние на брата. Поэтому ссориться с ней желающих не было. Все прекрасно знали, какими проблемами это может быть чревато.

— Простите, госпожа Ликея, — принялся оправдываться хозяин терм, недовольно отряхиваясь. — Но как можно допускать распространение столь чудовищного вранья?

— Почему же вранья? Вы были на том поле битвы? Нет. А он был. И видел все своими глазами. Ведь так?

Маркус кивнул.

— Но госпожа…

— Я не договорила, — ее голос разлетался будто звон колокольчиков, — В его истории я не увидела ничего предосудительного. Раб лишь в очередной раз показал, насколько находчивы наши легионеры и как ловко используют военные хитрости в свою пользу. То, что он выбрал не самые подходящие слова — здесь я с вами согласна. Думаю, госпожа Фелисия проведет сегодня над этим работу. Я права?

— Безусловно, госпожа Ликея, — я поклонилась, мысленно умоляя, чтобы все поскорее закончилось. Как же стыдно…

— Так вы действительно хотите подвергнуть казни раба, поведавшего вам о заслугах наших воинов?

Мужчины замялись, замотали головами и начали расступаться, вспомнив о важных делах.

— Пойдем поболтаем, — Ликея подхватила меня под руку, уводя подальше от толпы.

Хмурый Маркус пошел за нами.

— Откуда у тебя такой грозный вояка? — усмехалась Ликея, разглядывая брюнета.

— Это не раб, а сплошное наказание, — оставшись с сестрой градоправителя наедине, я перешла на более дружеский тон. — Кажется, боги меня прокляли, подослав этого самоубийцу.

— Чей он?

— Госпожи Эйстерии.

— О-о-о… — протянула очеровательная покровительница, — Тогда вдвойне сочувствую.

Я нашла взглядом Эйстерию. Та недовольно смотрела на меня, но не решалась подойти, пока со мной беседовала Ликея.

— Ты спасла этого безмозглого осла от смерти, зато похоже навлекла смертную кару на меня, — я кивнула на искаженное злобой лицо Эйстерии.

Ликея хихикнула:

— За это можешь не переживать. Спасу и тебя от смерти. Ты мне нужна живой. Я там такого мальчика прикупила…

С Ликеей мы были не сказать, что в дружеских отношениях — все-таки разница статусов давала о себе знать. Но общались меж собой довольно непринужденно и часто. А все из-за ее страсти к симпатичным юношам. Причем, такие истории происходили регулярно и каждый раз развивались по одному и тому же сценарию. Начиналось всегда с того, что Ликее попадался на глаза какой-нибудь обаятельный раб, которого она не задумываясь покупала, чтобы спасти прекрасного незнакомца от незавидной участи.

Сестра правителя имела весьма прогрессивные взгляды на рабов и всегда стремилась относиться к ним по-человечески. В этом мы были с ней довольно схожи. Но если я все-таки знала меру и старалась держать подопечных в рамках правил, то Ликея вела себя крайне неразумно.

Как только объект симпатии переступал порог ее дворца, сердобольная госпожа принималась щедро баловать новенького: покупала ему дорогие наряды и украшения, водила с собой в общественные места, угощала деликатесами. И попутно приглашала меня для частных уроков, чтобы я в короткие сроки обучила юношу этикету.

Поначалу объекты воздыхания Ликеи вели себя вполне разумно и благодарно. Они были счастливы, что смогли вырваться из нищеты, да еще и переехать жить во дворец самого градоправителя. Но в какой-то момент их далеко не самые светлые головы посещала одна и та же мысль: что праздник жизни не закончится никогда, особенно если играть на чувствах Ликеи.