Искушение на грани риска

Несомненно, Стоун это не пропустит, но все же Финн набрал номер друга, и тот ответил сразу же, не тратя времени на приветствие.

– Да, старина, я вижу.

– Я в трех минутах езды, – ответил Финн, разворачивая машину в середине дороги. – Я прибуду туда раньше всех.

– Я вызываю подкрепление, – мрачно произнес Стоун.

– Спасибо.

Бросив телефон на пассажирское сиденье, Финн помчался к студии. Он не хотел ничего говорить Женевьеве до тех пор, пока не станет понятно, с кем они имеют дело. Припарковав машину у задней двери, Финн заметил, что она приоткрыта.

– Черт побери, – прошептал он.

Нельзя было позволить негодяю разрушить все то, над чем Женевьева так долго работала, но и нежелательно спугнуть вора. Приоткрыв дверь, Финн постоял пару мгновений, привыкая к темноте, эти секунды дались ему нелегко, учитывая, что из глубины студии доносится скрежет металла. На миг его затопили ужас и отчаянный гнев – наверняка какой‑то подонок стоит у открытого сейфа, шаря по полкам.

Когда наконец Финн сумел разглядеть, что происходит, он понял, что был прав в своих ожиданиях: дверца сейфа была открыта, несколько ящиков оказались выдвинуты, а на полу блестели рассыпанные драгоценные камни, ведя к передней двери. Неужели он двигался громче, чем думал, и спугнул вора? Оглядевшись, Финн понял, что несколько украшений остались в ящиках – и это его порадовало, – однако россыпь камней на полу означала, что какие‑то вещи были сломаны. Еще одно проклятие сорвалось с его губ. Терзаемый противоречивыми желаниями поймать того, кто столь небрежно обошелся с плодом многодневного труда, и собрать ценности с пола, Финн пробежал к передней двери, подбирая по пути камни и засовывая их в карман брюк. Вот послышался визг сирен – должно быть, кто‑то из его команды вызвал полицию. Плохо, что Женевьеве вновь придется провести ночь в беседе с полицейскими, но, возможно, процедуру удастся упростить, если он поймает воришку. К сожалению, Финн не увидел никого – лишь парадная дверь была распахнута. Выбежав на подъездную аллею, он увидел, что перед домом остановились несколько полицейских машин – красно‑синие мигалки ослепили его, мешая оглядеться. Негодяй, что ворвался в студию, не мог убежать далеко… но вокруг не было никого, кроме полицейских.

– На землю! – скомандовал один из них.

Финн осмотрелся – перед зданием полукругом были припаркованы четыре или пять машин, отрезая выезд на улицу. Несколько полицейских прятались за открытыми дверьми, нацелив на него оружие.

– На землю! – снова раздалась команда.

Понимая, что у него нет выбора, Финн поднял руки над головой и опустился на колени возле бордюра.

– Позвольте, я объясню.

Один из офицеров зашел ему за спину.

– У тебя будет достаточно времени для объяснений. Финн заговорил торопливо, стараясь остановить полицейского, что уже завел ему руки за спину.

– Вор сейчас уйдет. Я работаю на компанию «Стоун Наблюдение», и мы получили сигнал тревоги из этой студии. Я был близко к месту, поэтому приехал посмотреть, в чем дело. Задняя дверь была распахнута. В здании кто‑то был, и я погнался за ним, но он ускользнул прежде, чем я его поймал.

В этот момент Финн ощутил на своих запястьях холодный металл наручников – еще через мгновение они щелкнули, закрываясь. Когда‑то он пообещал себе, что никогда больше подобного с ним не повторится.

– Единственный, кого я видел здесь, были вы, – холодно заметил полицейский.

Финн вновь огляделся, ища неизвестного: он не мог понять, куда тот делся, словно растворился в воздухе. Вообще, вся ситуация была непонятной, и невозможность объясниться огорчала больше всего.

Полицейский тем временем подтолкнул его к машине.

– Я собираюсь вас обыскать. Вы не хотите рассказать о чем‑нибудь заранее – например, есть ли у вас оружие, колюще‑режущие предметы?

– Нет, – недоуменно произнес Финн. – Я только подобрал некоторые камни, разбросанные по полу, и они сейчас у меня в кармане.

На лице полицейского появилось странное скептическое выражение.

– Камни, говорите?

– Послушайте, они лежали на полу, и я просто убрал их в более безопасное место.

– Ну да, разумеется, – хмыкнул офицер.

Финн ощутил, что его одолевает отчаяние.

– Позвоните Стоуну Андерсону, он подтвердит мои слова.

– Само собой, ведь он сидел в свое время за убийство.

– Он убил того, кто изнасиловал его невесту, – прорычал Финн.

Полицейский пожал плечами:

– Это ничего не меняет. Но если все, что вы говорите, так, мы быстро разберемся, а пока вас нужно допросить.

Финн не мог поверить, что его вечер обернулся катастрофой так быстро, – ведь он планировал провести его с Женевьевой и Ноа, смеяться вместе с малышом, щекотать его, наблюдать, как светятся нежностью глаза его матери, заниматься с ней любовью до изнеможения, вместо этого его во второй раз увозят в полицейской машине.

Последней каплей для него стало то, что он увидел Женевьеву, стоящую неподалеку и наблюдающую за тем, как его сажают в полицейский автомобиль – снова. Боль и опустошение читались в каждой черте ее лица.

* * *