Искушение сирены

Грей одернул рукава рубашки. Его злило, что эта девчонка так легко увидела правду, о которой он многие годы трусливо старался не думать. Но сейчас он должен был честно признаться себе, что он не просто вор, он лживый и эгоистичный вор. Сколько же еще пороков должна она вскрыть, прежде чем окончательно отвернется?

— А как насчет вас, мисс Тернер? — Он наклонился вперед, — Почему вы здесь, почему направляетесь в Вест-Индию работать гувернанткой? Вы из благородной семьи — это ясно. И даже если у вас нет приданого, моя дорогая… — он дождался, пока она подняла на него глаза, — вы настолько красивы, что мужчины, наверное, просто падают к вашим ногам.

Она отмахнулась рукой, в которой держала кисточку. И все же ее щеки порозовели, и она слегка коснулась бровей тыльной стороной запястья.

— Не смущайтесь. Я не льщу вам, я лишь называю вещи своими именами. — Он откинулся на спинку стула. — Так почему же вы не вышли замуж?

— Я объяснила вам вчера, почему не могла выйти замуж. Той связью я погубила свою репутацию.

Грей сложил руки на груди.

— Ах да, этот француз, учитель рисования. Как там его звали? Жермен?

— Жерве. — Она театрально вздохнула. — Ах, то наслаждение, которое я познала с ним, стоило любой цены. Я никогда не чувствовала себя такой живой, как в его объятиях. Каждое мгновение, проведенное с ним, было минутой пребывания в Эдеме.

Грей тяжело запыхтел и пнул ногой ножку стола. Она лгала, чтобы вызвать его ревность. И, черт возьми, она этого добилась.

София начала смешивать краски на палитре.

— Однажды он затащил меня в кладовую, и у нас было безумное свидание между ларями с картошкой и турнепсом. Он прижал меня к полкам, и мы…

— Могу я теперь почитать?

Боже, этого он больше не мог выносить!

Она улыбнулась и потянулась за другой кисточкой.

— Как вам угодно.

Грей открыл книгу и уставился в нее, но сосредоточиться на чтении было невозможно. Тем не менее, он не забывал периодически переворачивать страницы, хотя в его голове проносились яркие эротические образы и штаны готовы были лопнуть от прилившей к паху крови.

По мере того как солнце поднималось в небе, решетчатая тень люка ползла по стене каюты и наконец медленно, будто по принуждению, легла на пол. Вскоре солнце добралось до зенита и разрисовало стол шахматной тенью. Чувствуя себя сонным и вялым, Грей засунул палец под влажный от пота воротник рубашки и дернул его, ища хоть какого-то облегчения. Из-за книги он украдкой бросил взгляд на мисс Тернер. Ее светлое муслиновое платье, вобрав испарину художницы, теперь облегало ее фигуру самым соблазнительным образом. Она медленно повернула голову и слегка потянулась с чувственной грацией.

— Нет ли еще чая? — спросил Грей.

— Нет.

София достала носовой платок и прижала его к бровям, а потом к блестящему от влаги декольте.

Грей аж заерзал, чувствуя новый прилив жара в паху.

— Я на минуту к Стаббу, принесу воды, — сказала она. Он наклонил голову и закрыл глаза, пытаясь подумать о чем-нибудь охлаждающем. О замечательном мороженом с разными вкусовыми добавками, которые так популярны в Мейфэре. Надо будет обязательно сводить туда Бел, попробовать. О ручьях с форелью в Уилтшире, где он провел лето перед Оксфордом. Об эле в запотевшем кувшине, принесенном из погреба. О снеге.

Грей неожиданно представил мисс Тернер, стоящую на фоне английского зимнего пейзажа, одетую в роскошный богатый бархат и осыпанную мягкими пушистыми белыми снежинками. Крошечные кристаллики льда оседают на ее отороченные мехом перчатки, накидку, густую бахрому ресниц. Ее бледная кожа контрастирует с полными ярко-розовыми мягкими губами. Ангельское видение.

Только с ангелом Грей не мог вытворять того, что он в своих мечтаниях вытворял с этой заснеженной сиреной. Он представил, как слизывает снежинки с ее щеки, и почувствовал холод. Он мысленно попробовал еще одну снежинку, затем еще одну — они были сладкими, имели вкус великолепного мороженого с розовыми лепестками — лакомства, которое превосходило все, что ему когда-либо доводилось пробовать, и он наслаждался этим изысканным вкусом. Снежинку за снежинкой. Потом он уложил ее прямо на снег и обнажил кремовые холмики ее груди, пухлые ягодки сосков, сочные изгибы ее восхитительного тела — и устроил настоящий пир.

Глава 16

София насчитала шесть ударов корабельного колокола, прежде чем мистер Грейсон, вздрогнув, очнулся. Он изумленно поднял на нее глаза и покраснел, словно его застали за тем, чего ему делать не следовало.

Она улыбнулась.

Потирая глаза, он поднялся на ноги.

— Мисс Тернер, вас не шокирует, если я сниму рубашку?

София почувствовала укол разочарования. Когда же он перестанет держаться с ней с этой напускной вежливостью, так старательно сохраняя дистанцию? Сколько же сказок о пылких свиданиях должна она рассказать, чтобы он понял, что она не менее порочна, чем он, только менее опытна? Может быть, пришло время принимать более решительные меры?

— Конечно же, снимайте. — Она скосила глаза и бросила на него дерзкий взгляд. — Мистер Грейсон, я не невинная школьница. Вам придется много стараться, чтобы шокировать меня.