Искусительная маленькая воровка

– Я мою его мусорные контейнеры два раза в месяц и прихожу, когда привозят продукты. Старику под семьдесят, у него больное колено. Он ни хрена не может поднять больше пяти килограммов и не может стоять больше двадцати минут. Я помогаю ему, он помогает мне.

Это… мило.

Он мог бы просто пригрозить старику, поскольку тот не находится ни под чьей защитой, но нет. Это честная сделка, и человека не загнали в угол, из которого ему не разрешают выйти без штрафа.

Странный способ ведения бизнеса, но, опять же, интересный.

– Ты когда-нибудь пробовал барбекю?

Он выпучивает глаза от с смены темы, низкий смешок срывается с его губ.

– Да, я пробовал барбекю. – Он снова смеется. – Почему ты… – он замолкает. – Ты никогда не пробовала барбекю, я понял.

Это не вопрос, и я не знаю, почему не хочу ничего объяснять.

Вероятно, потому, что Бастиан выглядит так, будто ему не помешало бы немного железа, которое содержится в солидном стейке, а я человек другого сорта. Мои блюда стратегически спланированы, расписаны и готовятся известными шеф-поварами. Меню почти никогда не повторяется, если мы специально не попросим, что мы и делаем. Иногда.

То же самое и в Грейсон Элит: «В зависимости от вашего профиля и выбранных факультативных занятий мы организуем ваше питание», «вы кормите не тело, вы кормите мозг» – любимая фраза нашего диетолога. Барбекю не подходит по всем параметрам.

Я перекидываю волосы через плечо, и он следит за моим движением.

– Ты голодная?

– Нет.

Он кивает, на мгновение бросает взгляд в окно, и у него между пальцами внезапно появляется косяк.

– Хочешь проголодаться?

Я хочу?

Не уверена, но что я точно знаю, так это то, что мне следует вернуться домой.

Если отец узнает, что я здесь, он не позвонит и не попросит меня приехать – он появится здесь. Два внедорожника впереди и три сзади, и каждый будет забит вооруженной охраной. Он может стрельнуть в Бастиана ради развлечения, и под этим я подразумеваю наиболее вероятный исход событий. Конечно, это не будет смертельный выстрел, он попадет ему в ногу или в колено.

Я так думаю.

В любом случае появись здесь мой отец, Бастиан уйдет отсюда с дыркой в теле, через которую пирсинг не проденешь. Так что, если я собираюсь рискнуть быть пойманной, мне бы лучше сначала накуриться, и это единственная причина, по которой я раскрываю ладонь и принимаю косяк.

Определенно не потому, что я хочу остаться здесь еще немного.

Вместе с ним.

Глава девятая

Бас

НЕБО ЗДЕСЬ ПРОСТО ШИКАРНОЕ. СМОГ НЕ ТАКОЙ густой, и отсюда видны звезды, которые дарят нам всем ложную надежду, что там есть нечто большее, и все, что нам нужно сделать, – это дотянуться до них.

Я и тянусь, складываю несуществующие камни и взбираюсь по бесконечным невидимым лестницам, но ни на шаг не приблизился к тому, чего хочу.

Лучшую жизнь для моей сестры.

Ключ к разгадке того, где находится моя мать.

Мои собственные цели… Какие?

Дело в том, что я – парадокс, уловка-22.

Чертовски беден, но богат мозгами. Беспечный, но осторожный.

У меня черное сердце, но эта штука все еще болит.

Мне не нужна тихая жизнь. Это дерьмо не для меня – не после того, что я сделал и что мне нравится делать. У меня и в мыслях нет найти способ обойти темную сторону своей натуры, потому что она поможет мне достичь того, чего я хочу больше всего.

Моя сестра счастлива в доме, где, я надеюсь, чувствует себя в безопасности.

Она ни разу не упомянула о нашей матери, и я не могу с уверенностью сказать, думает ли она о ней вообще. Скорее всего, нет, поскольку никаких счастливых воспоминаний о ней быть не может.

А я думаю о матери все время. Каждый день и каждую ночь. Мне не удастся почувствовать себя счастливым, пока она все еще где-то коптит небо, свободная и всем довольная. Возможно, она и не прикасалась к нам физически, но она такое же чудовище, каким был наш отец, и я сгораю от желания заставить ее осознать это. Я никогда не был пай-мальчиком, который боится высказаться или вести себя неадекватно.

Я – тень, которая прячется за углом.

Я монстр.

Тот, кто сильнее.

Но я все еще не могу дать своей сестре нечто большее, что впоследствии поможет мне осуществить и мои собственные желания. В этом заключается одна из миллиона проблем, связанных с тем, что я родился Бастианом.

Бастиана внутри себя похоронил Бишоп.

Пристально глядя на мерцающие звезды, я выпускаю кольца дыма в воздух. Молчание, должно быть, тянется слишком долго, потому что краем глаза я замечаю, как Роклин поворачивает голову в мою сторону. Потребовалось некоторое время, чтобы убедить ее выйти из машины, но последние пятнадцать минут мы лежим бок о бок на одеяле на моем ржавом капоте. Косяк уже дважды потух, мы оба заблудились в своих мыслях, но никто из нас не высказал ни одной вслух, с тех пор как мы начали курить. Может быть, потому, что мы не знаем друг друга, а может, потому, что не доверяем друг другу. Вероятно, по обеим причинам. Держу пари, это как-то связано и с тем фактом, что никто из нас не знает, какого хрена мы здесь делаем.