Искусственный интеллект. Этапы. Угрозы. Стратегии

   5. Чем раньше начнутся масштабные исследования, тем больше времени понадобится на создание Х (поскольку в самом начале ниже уровень развития необходимых технологий).

   6. Следовательно, чем раньше начнутся масштабные исследования, тем больше будет времени на серьезную подготовку и тем сильнее удастся снизить риск.

   7. Следовательно, масштабные исследования в отношении Х нужно начинать немедленно.

Если следовать этой логике рассуждений, то, начав с причины двигаться вперед медленно или вовсе остановиться — из-за высокого риска, связанного с Х, — приходишь к прямо противоположному следствию.

Родственный этому тип аргументации сводится к тому, что нам следует — какая жестокость! — приветствовать мелкие и средние катастрофы на том основании, что они вскроют наши уязвимые места и заставят принять меры предосторожности, снижающие вероятность экзистенциальной катастрофы. Идея состоит в том, что мелкие и средние катастрофы служат своего рода прививкой: сталкиваясь с относительно слабой угрозой, цивилизация вырабатывает иммунитет, благодаря которому сможет справиться с потенциально губительным вариантом той же самой угрозы[548].

По сути, речь идет о призывах к так называемой шоковой терапии, когда оправдывается нечто плохое в надежде, что это сможет вызвать нужную реакцию общества. Мы упомянули о ней не потому, что одобряем ее, а для того чтобы познакомить вас с идеей того, что называем аргументацией от противного. Она подразумевает, что если относиться к другим людям как к иррациональным агентам и играть на их когнитивных искажениях и ошибочных суждениях, то можно добиться от них более адекватной реакции, чем в случае, когда говоришь о проблеме прямо и обращаешься к их рассудку.

Скорее всего, использовать стратегию аргументации от противного для достижения глобальных долгосрочных целей будет невероятно трудно. Кто сможет предсказать результирующее воздействие сообщения после его скачков влево-вправо и вверх-вниз в пинболе общественного дискурса? Для этого пришлось бы смоделировать риторический эффект на миллиарды его составляющих, для которых характерны свои уникальные черты и степень влияния на события, меняющиеся на протяжении долгого времени, в течение которого извне на систему будут действовать непредсказуемые события, а изнутри ее топология будет претерпевать непрерывную эндогенную реорганизацию — задача явно неразрешимая![549] Однако может статься, что нам не придется детально прогнозировать всю траекторию будущего развития системы, дабы обзавестись уверенностью, что наше вмешательство в нужный момент увеличит вероятность достижения ею нужной нам долгосрочной цели. Можно было бы, например, сосредоточить внимание лишь на сравнительно краткосрочных и предсказуемых этапах этой траектории, выбирая такие действия, которые облегчат их прохождение, и рассматривая поведение системы за пределами горизонта прогнозирования как случайное блуждание.

Существуют, однако, некоторые этические основания для отказа от шагов в пределах аргументации от противного. Попытки перехитрить других выглядят как игра с нулевой суммой или даже отрицательной, если учесть время и энергию, которых понадобится намного больше как на сами эти попытки, так и потому, что всем становится сложнее понять, что же на самом деле думают другие, и добиться доверия к своим собственным суждениям[550]. Повсеместное использование методов стратегического манипулирования убило бы искренность, а истина была бы обречена блуждать в коварном мраке политических игр.

Пути и возможности

Следует ли нам приветствовать успехи в создании аппаратного обеспечения? А успехи на пути к созданию компьютерной модели мозга? Давайте ответим на эти вопросы по очереди.

Последствия прогресса в области аппаратного обеспечения

Повышение быстродействия компьютеров облегчает создание машинного интеллекта. Таким образом, одним из эффектов от прогресса в области аппаратного обеспечения является ускорение момента, когда на свет появится машинный интеллект. Мы уже говорили о том, что с объективной точки зрения это может быть плохо, поскольку у человечества будет меньше времени на то, чтобы решить проблему контроля и подняться на более высокую ступень цивилизации. Впрочем, это не означает неминуемость катастрофы. Поскольку сверхразум устранит множество других экзистенциальных рисков, стоит предпочесть его раннее появление, если уровень этих рисков окажется слишком высоким[551].