Искусство быть эгоистом

Не подлежит сомнению, что человек, желающий внушить вам важность верности, делает это только потому, что ожидает каких-то преимуществ для себя. Если кто-то требует: «Поклянись мне в вечной верности», – то он хочет просто полностью завладеть вами. Возможно, в первое время это вам даже понравится. Но отрезвление будет тем больнее, чем меньше вы окажетесь подготовлены к тому, что вечность может закончиться уже завтра.

Точно так же дела обстоят и с солидарностью. Или с честностью.

Чтобы избежать недоразумений, я должен пояснить следующее. Я не хочу утверждать, что вам всегда следует врать, если это для вас полезно. И, наверное, не всегда правы люди, утверждающие, что вранье вредит только в одном случае, а именно – если его разоблачили.

Я просто хочу отметить, что честность также относится к понятиям, которые другие люди пытаются нам навязать из чисто практических соображений.

Когда я много лет тому назад работал на складе в одном магазине, у меня был пожилой коллега, который старался буквально до фанатизма быть честным всегда и со всеми. Он задумал вытеснить нашего общего начальника с его места и стать вместо него начальником склада. Я уверен, что квалификации для этого у моего коллеги хватило бы и что он, применив некоторую ловкость, вскоре смог бы реализовать свой план.

Но что сделал он?

В один прекрасный день он заявился с гордо поднятой головой в кабинет своего противника и сообщил ему, что он гораздо больше подходит для этой должности.

«Скажите честно, – ответил начальник, – вы хотите занять мое место?»

Мой коллега напрямую ответил: «Да, хочу. И я займу его».

Он рассказывал мне потом об этом разговоре с горящим взглядом. Он говорил о честности, о «борьбе с открытым забралом» и т. п. Я должен сознаться, что наш разговор произвел на меня тогда сильное впечатление. Но месяцем позже моего коллегу перевели в другой отдел, а спустя еще некоторое время ему пришлось покинуть фирму. Незадолго до этого он уверял меня, что все будут потом об этом жалеть и что правда в любом случае рано или поздно восторжествует.

Чего моему коллеге явно не хватило для достижения своей цели – это правильного принципа. У него было обоснованное желание, и он по своим способностям прекрасно мог бы занять эту должность. Но его оценка реальности была затуманена одним из тех понятий, которые я перечислил в начале этого раздела. В итоге его план не удался. Его честность только повредила ему и помогла его противнику.

Мы никогда не должны упускать из виду, что с верностью, честностью, трудолюбием и всеми этими прекрасно звучащими понятиями дело обстоит так же, как с эгоизмом. Бели бы мир был полон честных, трудолюбивых и готовых помочь другим людей, живущих своей жизнью и позволяющих окружающим жить своей, то ничто бы не препятствовало счастью каждого отдельного человека. В таком мире было бы лишним призывать кого-либо больше заботиться о себе, чем о других.

Но такого мира не существует, и, скорее всего, долго не будет существовать. Поэтому нам не остается ничего другого, как защитить себя от необходимости жертвовать своими желаниями и целями в интересах других людей.

Для этого вам необходимо выработать правило думать всегда сначала о себе и только потом – о других. И без смущения спрашивать себя каждый раз, принимая решение: «Чем мне это может быть полезным?» вместо привычного: «Что подумают обо мне другие?»

Правило 2. Постарайся извлечь наибольшую пользу из того, что имеешь, вместо того чтобы стремиться к чему-то новому.

Я не знаю, говорит ли вам что-либо имя Пабло Казальс. Казальс был одним из лучших музыкантов нашего времени и умер в 1974 году в возрасте 97 лет. Он дирижировал, писал музыку, преподавал и организовывал фестивали. Он играл на флейте, скрипке, фортепьяно, органе и виолончели.

Дирижер Вильгельм Фюртвенгер однажды сказал: «Кто никогда не слышал, как играет Казальс, не знает, как звучит струнный инструмент».

В своих воспоминаниях Казальс пишет: «В последние восемьдесят лет я каждое утро начинаю с одного и того же, потому что это важно для меня. Я подхожу к фортепьяно и играю две прелюдии и две фуги Иоганна Себастьяна Баха. При этом со мной происходит нечто удивительное – я чувствую себя человеком». Представьте себе – человек в течение восьмидесяти лет каждое утро подходит к фортепьяно и играет две прелюдии и две фуги Баха. Это наполняет его счастьем. Это дает ему чувство гармонии.

Он не нуждался ни в ком, кто с благоговением слушал бы его игру и восхищался: «Маэстро, вы опять были восхитительны». Он не играл также ничего другого – например, современную музыку. Наоборот, чем чаще он играл Баха, тем больше погружался в мир его звуков и тем больше он получал для себя.

Он не полагался на случай и не спрашивал никого, может ли он утром подойти к фортепьяно. Он играл в хорошие и в трудные для него времена, как в своем доме в Пуэрто-Рико, так и у друзей в Нью-Йорке.