Искусство быть счастливым

— Вот стерва! — вдруг закричал он, и его голос был полон злобы. — Моя чертова жена! Теперь уже бывшая жена. Она втайне изменяла мне. И это после всего, что я сделал для нее. Потаскуха несчастная! — Следующие двадцать минут его голос становился громче и злее по мере того, как он извергал из себя все новые и новые проклятия в адрес своей бывшей жены.

Наш сеанс близился к завершению. Я понял, что он только разминается и может продолжать в том же духе еще долго. И тогда я решил вмешаться:

— Да, большинству людей сложно смириться с недавним разводом. Полагаю, что мы можем обсудить это на наших следующих встречах, — примирительным тоном сказал я. — Кстати, а сколько времени вы уже в разводе?

— Семнадцать лет было в прошлом мае.

* * *

В предыдущей главе мы обсудили необходимость принимать страдание как объективный факт жизни.

Некоторые виды страдания неизбежны, а некоторые мы создаем себе сами. Мы пришли к выводу, что отказ считать страдание неотъемлемой частью нашего бытия приводит к тому, что мы отводим себе роль вечной жертвы и обвиняем других в наших проблемах. Все это гарантированно приводит к несчастной жизни.

Кроме того, мы иногда сами усиливаем собственные страдания. Очень часто мы продлеваем свою боль, вновь и вновь прокручивая обиду в голове, что только усугубляет чувство несправедливости. Мы возвращаемся к болезненным воспоминаниям, в глубине души желая изменить ход событий. Но этому не суждено произойти. Конечно, порой наше бесконечное самокопание дает некоторые полезные результаты. Оно способно привнести драматизм в нашу жизнь или привлечь внимание и поддержку со стороны других людей. Но такая сделка нам совершенно невыгодна, поскольку мы продолжаем оставаться несчастными.

Описывая то, каким образом мы можем усугубить свои собственные страдания, Далай-лама объяснил:

— Есть много способов, при помощи которых мы можем обречь себя на страдания и начать беспокоиться. Несмотря на то что душевные и эмоциональные страдания происходят и сами по себе, часто фиксация на негативных эмоциях значительно их усиливает. Например, когда мы испытываем гнев или ненависть к кому-то, мы едва ли сможем довести себя до предела этим чувством, если не станем на нем концентрироваться. Если же мы начнем постоянно думать о несправедливостях, жертвами которых, как нам кажется, мы стали, это будет подпитывать нашу ненависть, и она станет сильнее и яростнее. Безусловно, тот же принцип справедлив и в случае, когда мы испытываем привязанность к кому-либо. Это чувство мы можем усилить, размышляя о достоинствах человека. Мы проецируем на объект нашей симпатии качества, которые, как нам кажется, присущи ему, — это делает нашу привязанность сильнее. Таким образом, постоянные общение и размышление увеличивают интенсивность и глубину наших эмоций.

Часто наши обиды и страдания усиливаются из-за чрезмерной чувствительности, восприимчивости к незначительным вещам и склонности принимать все близко к сердцу. Мы иногда чересчур серьезно относимся к мелочам, раздувая их до гигантских масштабов, но в то же время не замечаем по-настоящему важных вещей, которые оказывают сильное влияние на нашу жизнь и имеют длительные последствия.

Поэтому мне кажется, что люди сами делают выбор, страдать им или нет. Он зависит от их реакции в каждом отдельном случае. Допустим, вы узнали, что некто плохо отзывается о вас за вашей спиной. Если вашей реакцией на эту новость станут обида или гнев, то вы сами нарушите собственный душевный покой. Стало быть, вы страдаете по собственной воле. Ну а если вы воздержитесь от негативной реакции и пропустите клевету мимо ушей, вы защитите себя от злости и гнева. И хотя избежать проблем удается не всегда, вы можете, в зависимости от вашей реакции, ослаблять или усиливать страдания с помощью эмоций.

* * *

«Часто наши обиды и страдания усиливаются чрезмерной чувствительностью, восприимчивостью к незначительным вещам и склонностью принимать все близко к сердцу», — такую мысль высказал Далай-лама, объясняя причины наших повседневных страданий. А психотерапевты назвали бы эту особенность психики персонификацией страдания: в критический момент мы зачастую сужаем субъективное поле зрения, трактуя происходящие события в зависимости от их влияния на нас.

Как-то вечером мы с коллегой ужинали в ресторане. Обслуживание оказалось очень медленным, и мой коллега начал ворчать, стоило нам только присесть за столик: «Да ты посмотри на него! Этот официант еле-еле двигается! Мне кажется, он нарочно нас игнорирует! Куда он делся?»