Искусство быть счастливым

Поиск смысла в страданиях помогает нам справляться с самыми тяжелыми моментами жизни. Но этот поиск — нелегкая задача. Порой нам кажется, что страдание происходит случайно, бессмысленно и без разбора, и уж тем более в нем не может быть ничего позитивного. Охваченные болью и страданием, мы сосредоточены на избавлении. Во время острого кризиса или трагедии кажется невозможным размышлять о положительных сторонах или смысле страданий. В подобных случаях все, что нам остается делать, — это терпеть.

Человеку свойственно считать свои страдания несправедливостью и спрашивать: «Почему это случилось именно со мной?» Но в любой трагической ситуации — до или после — возникают просветы, когда мы можем подумать о смысле постигшей нас беды. Время и усилия, затраченные нами на поиск этого смысла, с лихвой окупятся при дальнейших проблемах. Но для того чтобы пожинать плоды, мы должны начинать задумываться заранее, когда все идет хорошо. Дерево с сильными корнями устоит даже в самой страшной буре, но для того чтобы глубоко пустить корни, нужна тихая погода.

Так с чего же начинать поиск смысла в страданиях? Многие люди приступают к поиску, обращаясь к религии. Каждая религия подходит к объяснению страдания, руководствуясь основными принципами своей веры, в силу чего способы избавления от страданий различаются. К примеру, в индуизме и буддизме страдание понимается не только как результат наших негативных деяний, совершенных в прошлом, но и как стимул для обретения просветленного состояния ума.

Согласно иудео-христианской традиции, вселенная была сотворена благим и праведным Богом, и, несмотря на то что Его замысел может показаться таинственным и непознаваемым, вера в него облегчит страдания. Как сказано в Талмуде: «Что ни делает Бог, все к лучшему». Жизнь сопряжена с болью, но мы верим, что эта боль, подобно той, которую переносит женщина при родах, претерпевается нами во имя чего-то хорошего. Вся разница в том, что мы не всегда можем знать, что пережитая боль обернется безусловным благом для нас, в отличие от того же рождения ребенка.

Те, кто искренне верят в Бога, поддерживают себя верой в целесообразность страданий. Хасидский мудрец советует: «Когда человек страдает, ему не следует говорить: „Как мне плохо! Как мне плохо!“ Не может быть плохим то, что ниспослано Господом. Следует при этом говорить: „Мне горько!“ Ведь существуют же лекарства, сделанные из горьких трав». Таким образом, в иудео-христианской традиции у страдания могут быть разные функции: испытывать и укреплять веру, сближать с Богом, ослаблять нашу привязанность к материальному миру и обращать нас к Богу как к самому сокровенному и надежному прибежищу.

Обнаружить смысл в собственных страданиях могут и те, кто не принадлежит к какой-либо религиозной традиции.

Поразмыслив как следует, можно осознать, что страдания укрепляют и развивают наш жизненный опыт. Мартин Лютер Кинг однажды заявил: «Что не убивает меня, то делает меня сильнее»[10]. И хотя довольно естественно избегать страданий, порой они могут послужить хорошим стимулом и заставить нас проявить себя с лучшей стороны. В книге «Третий человек» Грэм Грин замечает: «Когда Италия находилась под властью герцога Борджиа, там царили война, террор, убийства, но вместе с тем были и Микеланджело, и Леонардо да Винчи, и Возрождение. А что дала Швейцария за пятьсот лет братской любви, мира и демократии? Часы с кукушкой!»

Иногда страдания действительно могут сделать нас крепче, но бывает и так, что они действуют на нас противоположным образом, отчего мы становимся восприимчивее, добрее и мягче. Уязвимость, которой сопровождаются наши страдания, позволяет нам стать ближе к окружающим, открыться им. Так, в одном из своих стихотворений, поэт Уильям Вордсворт заявляет:

«И я от горя человечней стал». В качестве иллюстрации к мысли о том, что страдания делают нас человечнее, расскажу историю моего знакомого. Роберт был директором одной очень успешной корпорации. Несколько лет назад он пережил крупные финансовые потери, из-за чего впал в сильную депрессию. В это время мы с ним и встретились. Я всегда считал Роберта образцом уверенности и энтузиазма, поэтому меня встревожила его подавленность. С болью в голосе Роберт сказал: «Мне никогда не было так плохо. Я и не подозревал, что можно ощущать такую подавленность, отчаяние, беспомощность». Обсудив с ним его проблемы, я порекомендовал ему пройти курс терапии у моего коллеги.

Через несколько недель я случайно встретился с женой Роберта Карен и спросил о его самочувствии. «Спасибо. Ему уже намного лучше. Психиатр выписал ему антидепрессант, который очень помог Конечно, он еще будет долго приходить в себя, но уже заметен положительный результат лечения. Думаю, все будет в порядке…»

— Очень рад услышать это от вас.