Читаем Искусство и наука танцевально-двигательной терапии. Жизнь как танец полностью

Преобладающие в научном и учебном сообществе установки и принципы некоторым образом контролируют то, какие исследования публикуются и кем. В последние годы заметно расширилась методология гуманитарных наук, ранее монополизированная позитивизмом. В областях образования, воспитания, социологии и антропологии освободился путь для арт-терапевтов. Передовые качественные и художественные методы теперь описываются в международных изданиях, таких как «Qualitative Inquiry» («Качественные подходы в изысканиях»). Зная, что существуют журналы, принимающие статьи с описанием нетрадиционных подходов, исследователи в области терапии творчеством могут заняться развитием и обновлением методологии. Экспертные советы многих колледжей и университетов также становятся более осведомленными о качественных подходах в исследованиях, а значит, и более гибкими в оценке и истолковании.

Еще один фактор, влияющий на проведение исследований, – это отношение внутри профессионального сообщества к историческим событиям и социальным тенденциям. Например, считается, что развитию ТДТ в США способствовала необходимость ухода за психологически травмированными ветеранами Второй мировой войны (Levy, 1992). Также в настоящий момент возрастают потребности большого количества стареющих людей послевоенного поколения, что скоро может привести к необходимости разработки инновационных методов работы с пожилыми (таких, как ТДТ). Сейчас во всех областях медицинской помощи вырисовывается тенденция к использованию практики доказательной медицины. Отвечая на этот запрос, исследователи в области ТДТ стараются соответствовать стандартам научной обоснованности и доказательности, что приводит к повышению статуса профессии и притоку финансирования в эту область.

Исследования развиваются вместе с профессией. Когда некая практика только зарождается, теорий и последовательных методов еще совсем мало. Выдвигаемые гипотезы пока не могут пройти надлежащую научную проверку. Основой для развития методологии исследований становятся анализ примеров из практики и качественные описания наряду с изначальной теорией. Так и обстояло дело с ТДТ в Северной Америке в последние полвека (Stark, 2002). Только после окончательной доработки и закрепления конкретных методов, а также четкой формулировки жизнеспособных в клинической практике теоретических принципов гипотезы могут свободно выдвигаться и проверяться. В сфере социальной помощи этого этапа достичь непросто, поскольку множество ситуативных факторов, как те, что упомянуты выше, требуют гибкости в ответ на изменение системы. Такие обстоятельства требуют от клиницистов и исследователей вести постоянные наблюдения и описывать, как меняется практика и развивается теория. Если бы система, в которой работает танцевально-двигательный терапевт, была всегда предсказуема, а практики – воспроизводимы, то проводить исследования было бы в разы проще. Фокусируясь на немногих стабильных аспектах лечения, исследователь сможет спокойно и последовательно добиваться необходимого результата.

Немаловажную роль играют и так называемые экспертные советы (IRB), функционирующие в университетах и больницах и следящие за тем, чтобы исследования не вредили людям, участвующим в них. Порой кажется, что экспертные советы ограничивают исследователей, подавляют их инициативу и энтузиазм, создают трудности в реализации исследовательских проектов. Те, кто не понимает действительной роли этих советов, считают их своими врагами и при взаимодействии с ними изначально занимают оборонительную позицию. Однако лучший способ получить разрешение от экспертного совета – это установить рабочие отношения со всеми его членами. Нужно понять работу совета изнутри, лучше всего – стать членом одного из них. Правда, некоторые советы косны и консервативны, и в этом случае было бы небесполезно просветить их членов относительно новых тенденций. (Тех, для кого вопрос взаимодействия с экспертными советами особенно актуален, отсылаю к работе: Oakes, 2002.)

<p><strong>Профессиональная организационная поддержка </strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Песни, запрещенные в СССР
Песни, запрещенные в СССР

Книга Максима Кравчинского продолжает рассказ об исполнителях жанровой музыки. Предыдущая работа автора «Русская песня в изгнании», также вышедшая в издательстве ДЕКОМ, была посвящена судьбам артистов-эмигрантов.В новой книге М. Кравчинский повествует о людях, рискнувших в советских реалиях исполнять, сочинять и записывать на пленку произведения «неофициальной эстрады».Простые граждане страны Советов переписывали друг у друга кассеты с загадочными «одесситами» и «магаданцами», но знали подпольных исполнителей только по голосам, слагая из-за отсутствия какой бы то ни было информации невообразимые байки и легенды об их обладателях.«Интеллигенция поет блатные песни», — сказал поэт. Да что там! Члены ЦК КПСС услаждали свой слух запрещенными мелодиями на кремлевских банкетах, а московская элита собиралась послушать их на закрытых концертах.О том, как это было, и о драматичных судьбах «неизвестных» звезд рассказывает эта книга.Вы найдете информацию о том, когда в СССР появилось понятие «запрещенной музыки» и как относились к «каторжанским» песням и «рваному жанру» в царской России.Откроете для себя подлинные имена авторов «Мурки», «Бубличков», «Гоп со смыком», «Институтки» и многих других «народных» произведений.Узнаете, чем обернулось исполнение «одесских песен» перед товарищем Сталиным для Леонида Утесова, познакомитесь с трагической биографией «короля блатной песни» Аркадия Северного, чьим горячим поклонником был сам Л. И. Брежнев, а также с судьбами его коллег: легендарные «Братья Жемчужные», Александр Розенбаум, Андрей Никольский, Владимир Шандриков, Константин Беляев, Михаил Звездинский, Виктор Темнов и многие другие стали героями нового исследования.Особое место занимают рассказы о «Солженицыне в песне» — Александре Галиче и последних бунтарях советской эпохи — Александре Новикове и Никите Джигурде.Книга богато иллюстрирована уникальными фотоматериалами, большая часть из которых публикуется впервые.Первое издание книги было с исключительной теплотой встречено читателями и критикой, и разошлось за два месяца. Предлагаемое издание — второе, исправленное.К изданию прилагается подарочный диск с коллекционными записями.

Максим Эдуардович Кравчинский

Музыка